Крылом мелькнувшая. Виктор Красильников
сцена проводов легко рисуется словами. Доставленная до берега троица, улыбалась во всю широту водолазных физиономий. «Протей», благодаря двум гребным винтам, разворачивается, как танцор на пяточке. При этом Галайкин не отказывает себе в удовольствии напрячь тифон. Басовитый гудок берёт, словно под купол всю тамошнюю бескрайность. В одномашку картинка начинает меняться. Спасатель на полном ходу резко терял свои размеры. Новоявленная рыболовная артель, подобрав непокладистый скарб, потащилась к обзываемому именем существительным.
Вблизи тот предмет походил на примитивную избушку. Причём, стёкла в оконцах выбиты, двери по частям из печурки давно дымом вышли. Удивляться излишне. Советская власть заботой о ненцах перебирала. А те, самой малостью на собственный лад, трогательное попечение подправляли. Ведь нет жилья лучше чума! Значит, смотрелки со стекляшками к чему? Дверь туда-сюда дёргать, дураков поищите. То ли дело завесить всё оленьими шкурами. Сразу тепло и глазам казисто. Попаслись олешки – опять двинулись на нетоптанный ягель35. Шкуры снятые в нартах поедут. Без всякой блазни и на новом месте ни стеколок, ни дверей. «Лишнего, однако, тундра не любит». Любой малолеток в малице о том вас просветит да ещё курнуть попросит.
Окаменели наши мужики перед сквозной всем ветрам холобудой. Недобрыми выражениями прошлись по кэпу, спроста ли затемнившему, с чем они столкнутся? По ощущениям, тамошний октябрь месяц, не уступал архангельскому декабрю. Поэтому, перво-наперво надо, хоть как-то согреться. В том переживаемом случае – спирт идеален. Вскрыли все три приснопамятные стеклянные банки вкуснейшей тогдашней тушёнки. Чуток огненную жидкость развели и выпили за удачность рыбалки. Такое сразу примирило их со всем на свете. Даже крайне прикольным казалось теперь само их обиталище. Холод смягчился лучшим настроем душ. Решили прикончить бутыль, чтоб завтра не было искушения, заодно и всю закуску. Ну, а с утречка поставят на мелководье сети. Да и ловись царская рыбка, экая по россказням Галайкина прёт нынче косяками из Карского моря. Само собой, отборной горячей ухой забалуются. Там и «Протей» подскочит, будя фактория по приёмке несметного улова. Они же гордо отбудут налегке. В судовой баньке с парком ужо как(!) поблаженствуют на полке, пока уши не начнут заворачиваться. Утешно погревшись воображаемым жаром, заняли себя тёрками на близкие водолазные темы.
Занимательной оказалась история про спасение теплохода «Архангельсклес», пропоротого адской машинкой, подсунутой (по догадке) норгами. Разом на два трюма пробоина, гарантировала каюк за минуты. Это ни какое-то там чтиво, высосанное писакой из пальца. Живым свидетелем и ликвидатором тихушного ЧП – сам рассказчик Анатолий. Главным дядькою, старшиной был Пётр Рогальский, третьим – Иван Вербицкий. И всё на том же самом «Протее». Одной станцией без сна и роздыха, как заранее списанные в расход зэки, помогли судну до порта дотащиться. Подключать в помощь другие станции, да и любую замену тем водолазам, строжайше
ягель – тундровый мох.