На пути к психологии практического мышления. Юрий Корнилов
беднее, одностороннее того, что предстает перед нами в восприятии. Вместе с тем объект коммуникации оказывается как бы уже обработанным мышлением в той или иной степени.
Так, при восприятии какого-либо здания, например, мы не оцениваем количества этажей или окон, но при необходимости с известной степенью точности можем по имеющемуся образцу восстановить это количество, даже если в процессе восприятия вообще не обращали на это внимания. Без специальных перечислений мы отражаем по-разному двух-, пяти- или пятнадцатиэтажный дом.
В речи нет возможности так емко и содержательно отразить это качество объекта. Мы можем, например, просто назвать количество этажей (чего уже нет в восприятии), но приблизительные указания несравнимо менее информативны, чем «приблизительное» восприятие. «Большим» может быть назван и пятнадцати-, и пяти-, и даже двухэтажный дом.
Объект коммуникации передается в речи с помощью слов, отличающихся абстрактностью, обобщенностью и вместе с тем неопределенностью. Кроме того, и сам объект рисуется, как правило, с одной какой-то стороны, рассматривается в одном отношении. По сути дела, в объекте выделяется какой-то предмет и фиксируется в речи, причем здесь могут оказаться отраженными самые разные стороны объекта – его внешние свойства и внутренняя структура, способы работы с ним и наши отношения к нему.
Если предмет, выделенный в объекте, как раз и интересует субъекта познающего, то неполного и одностороннего описания может оказаться достаточно. Тем не менее вовсе нередки ситуации, в которых указанная особенность речи выступает как ограниченность, как препятствие при понимании. В тексте некоторый прибор может быть описан так, чтобы было ясно его устройство и действие. В другом случае может быть описана только его эксплуатация, способ работы с ним. Наконец, возможны и другие описания, например, описание только внешнего вида прибора. И если цели пишущего и читающего не совпадают, эта же одинаковость выступает как серьезное препятствие пониманию.
Как своеобразная трудность в некоторых случаях выступает и несовпадающая с восприятием развернутая во времени подача объекта в речи. Если при непосредственном контакте с объектом мы видим его в единстве свойств, имеем возможность соотнести любые два его качества, а доступные наблюдению соотношения познаются непосредственно, то вычлененные в речи его отдельные свойства подаются последовательно, в определенном порядке. «Программа», последовательность описания объекта должны согласовываться с правилами построения речи, поэтому описание совсем нечасто соответствует последовательности нашего знакомства с объектом или внутренней структуре объекта. Получается, что объект коммуникации предстает перед нами в речи рассмотренным односторонне, с определенной – не всегда известной – целью, упрощающими предположениями, описывается с несоответствующей степенью определенности, абстрактно, в неадекватной последовательности. Причем сложные