Ангелы не летают. Евгений Семенов
завидовал своему другу в его особенности разговаривать. Ребята из класса ругались матом, и это выглядело, как жалкие попытки показаться взрослыми. Сам Серый не умел, да и не любил это делать, а вот Кирилл выходил из положения заменой слов на созвучные или не полностью произнесенные. И вплетать в разговор у него это удачно получалось.
Дождь все лил. Его шум по кровле продолжался, но проем окна больше не освещался молниями. Ребята смотрели на черный стеклянный квадрат в ожидании.
– Думаешь все? – спросил Кирилл.
– Думаю, нет.
– У тебя нет ощущения, что какое-то затишье перед бурей сейчас?
– Так – то Киря во время бури говорить о затишье перед бурей немного не правильно, даже я бы сказал нелепо, но как не прискорбно говорить, я с тобой согласен. Сейчас что-то бу…
Окончание слова потонуло в почти одновременном озарении и грохоте. Эпическая гроза была прямо над их городом. Молния прорезала темноту осеннего неба по всей его видимой в окно ширине и устремилась вниз в северную сторону. Она почти погасла, гром еще раздавался в ушах, но там что-то происходило.
– В сторону храма ударило, – испуганным голосом проговорил Киря.
– Не. Я считаю, что выше. За пожарной частью в лесу.
– Зырь, зырь! – закричал Кирилл, указывая пальцем в том направлении, куда ушла молния. Из своего укрытия видеть ни поселок, ни водонапорную башню они не могли. Мешал лес. Они могли увидеть разве что вершину самой высокой горки аквапарка, что принадлежал отелю «Кондор» и только в светлое время суток, а не сейчас. Но их внимание привлекло свечение, что распространялось примерно с точки удара молнии в обе стороны. Над кронами деревьев бело-желтые отблески побежали и скрылись за границей окна.
Ребята синхронно посмотрели друг на друга. В отблесках огня печи, что слабо освещал рыбацкий домик, через открытую дверцу они увидели испуганные лица друг друга. Говорить что-то не было нужды. И без слов было понятно, что произошло что-то не хорошее. И произошло в поселке.
Водонапорная башня
3:32
– Васильев, руки убери! – возглас девушки был не игривым, как обычно, и Женя немного опешил.
– Катюха, чо не так – то?
В 23 года отказ девушки, с которой он встречался уже почти семь месяцев, был крайне неожидан и бил по эгоистичному мужскому самолюбию. Они были давно близки, несмотря на ее 17 – летний возраст.
«По лезвию ходишь», – подшучивали над ним его друзья. И он тоже это прекрасно понимал. Несовершеннолетняя. Но ничего не мог с собой поделать. Фигурой, поведением, развитием и уверенностью в себе Катя не только казалась, но и была старше своих ровесников. Три месяца до восемнадцати. Просто дата. Взрослеют все по-разному. Но для закона только она в этом вопросе имела значение.
Катя отстранилась и подошла к перилам, огораживающим опоясывающий верхний пояс водонапорной башни выступ.
– КАтенок, – Женя прикоснулся к ее плечу, – что случилось?
– Нафига мы сюда приехали? Какая тут романтика? Ржавчина одна.
– Ты