Милый ангел. Колин Маккалоу
живете? – спросил он.
– С той стороны дома, возле прачечной.
– Не на первом этаже, в комнатах по фасаду?
Я нахмурилась, а на моем смуглом лице такие гримасы выглядят свирепыми.
– А вам какое дело? – спросила я.
– Работа такая. – Он сунул руку во внутренний карман, вытащил потрепанный кожаный бумажник и открыл его. – Полиция нравов. Как вас зовут, мисс?
– Харриет. А вас?
– Норм. Чем зарабатываете на жизнь?
Я прикрыла дверцу щита и взяла Норма под локоть, подражая непринужденным манерам Джейн Расселл. Мне казалось, что получается похоже.
– Чашечку чаю? – спросила я.
– Можно, – охотно согласился Норм и вошел в дом вместе со мной.
– Для проститутки вы слишком заботитесь о чистоте, – заявил он, оглядев мою гостиную, пока я ставила чайник. Опять монетки! Хоть мешками скупай фальшивые, столько счетчиков приходится кормить.
– Я не занимаюсь проституцией, Норм. Я работаю старшим рентгенологом в Королевской больнице, – ответила я, ожидая, пока закипит чайник.
– А-а, так это Пэппи привела вас сюда.
– Вы знакомы с Пэппи?
– Кто же ее не знает? Но она здесь как белая ворона.
Я подала ему чашку, налила чай в свою и отыскала печенье, которое мама дала мне с собой. Минуту мы пили чай молча, а потом я начала расспрашивать гостя о полиции нравов. На такую удачу я даже не рассчитывала! Норм оказался не только кладезем сведений: Пэппи назвала бы его прагматиком до мозга костей. Норм объяснил, что искоренить проституцию как социальное явление невозможно, что бы там ни талдычили все эти ханжи – архиепископы, кардиналы и методистские священники. Значит, остается одно: придать ей хоть какую-то организованность. У каждой уличной девчонки своя территория, скандалы начинаются, когда появляется новая конкурентка. Вот тогда от порядка не остается и воспоминаний.
– В ход идут зубы и ногти, – хрустя печеньем, рассказывал Норм. – А потом вмешиваются сутенеры с ножами и бритвами.
– Значит, проституток вы не сажаете в тюрьму? – спросила я.
– Только когда ханжи поднимают вой – к примеру, если развоюется Лига матерей или вмешаются надоедалы из Легиона благопристойных. Господи, как я их ненавижу! А с вашим первым этажом хлопот не оберешься, потому что дом 17с простаивает без дела. Миссис Дельвеккио-Шварц пыталась сдавать первый этаж, но к ней вечно селились проститутки, и тогда возмущались жильцы домов 17b и 17d.
Так я узнала, что первые этажи домов в Кроссе – идеальное жилье для женщин, занимающихся проституцией. Еще бы, ведь можно провести клиента через застекленные двери на веранду, а затем выпустить его тем же путем через пятнадцать минут. Кому бы миссис Дельвеккио-Шварц ни пыталась сдавать наш первый этаж, ее квартирантки всякий раз оказывались проститутками. Путем наводящих вопросов я выяснила, что два дома по обе стороны от нашего – бордели. Интересно, что сказал бы папа,