Палач. Татьяна Олешкевич
шелковое платье и белоснежный передник. Темные волосы женщины почти полностью скрывал высокий прямоугольный головной убор. Синие глаза смотрели прямо на Аньку, которая любила по долгу стоять рядом, представляя себе историю жизни не куклы, а взрослой красивой женщины, живущей где-то в Чехии.
В большой комнате собирались на праздники большой семьей. Ни у кого из членов семьи никогда не возникало вопроса, что делать на Новый год, 8 марта, 1 мая, 23 февраля, в дни рождения и на крестины. У бабушки с дедушкой было трое детей: две дочери и сын. У каждого из них были семьи и дети. А у старшего сына уже и внуки. Так было заведено: Анька сервировала стол, выставляя на него посуду из серванта. Ей были знакомы все нюансы процесса. Не просто «вилочки слева, а ножи справа». Она знала, где и как должны располагаться все предметы фраже[2], где по правилам должны стоять салаты, где напитки, где хлебная корзина, как и в каком количестве на столе могут стоять свечи и другие украшения, составляла букеты цветов для центральных ваз или перевязывала ленточкой крошечные букетики, прикрепляя их к именным карточкам, стоявшим рядом с тарелками. Каждый раз, а таких разов было многое множество, ей удавалось удивить членов семьи новым причудливым способом складывания тканевых салфеток. Это мог быть обычный веер, удав, птица, роза. Сначала девочка подсматривала способы в интернете, а после стала придумывать свои. Пока она занималась столом, ее братья и сестры носили с кухни блюда и напитки. К шампанскому, винам и графинчику водки всегда присоединялась бутылочка односолодового шотландского виски «Lashkevich». Лашкевич – фамилия дедушки. Он что-то сделал полезное для Шотландии, и в честь него было выпущено 10 тысяч бутылок первоклассного напитка на одной из ведущих винокурен страны.
После застолья традиционно проходил концерт, в котором все принимали участие. Анютина мама рисовала стенгазеты, каждый раз с разным названием. Не изменен был стиль: к фотографии головы каждого члена семьи пририсовывалось нечто: тело животного или человека невиданной профессии, и следовала эпиграмма. Фотографии наклеивались на ватман заранее, а рисунки и четверостишья появлялись в день общего сбора. Над ними Анютина мама колдовала, закрывшись в спальне, пока остальные суетились, распаковывая подарки и привезенные к столу блюда. Концертное действо начиналось с рассматривания газеты. Взглянув на ее оформление, дедушка смекал, какая по настроению лучше подойдет музыка. Садился за фортепиано и осуществлял музыкальное оформление, под которое шло обсуждение очередного маминого шедевра. Обычно все хохотали, но бывали и странные реакции. Анька замечала их, но не придавала значения. Праздники приносили ей только радость и было странно, что кто-то может не радоваться вместе с ней. Тем более, и Анюта была в этом уверена, ее мама всем желает только добра. Позже, повзрослев, девочка поняла, что многое в ее жизни могло сложиться по-другому, будь она более внимательна к этим реакциям. Ну, а после концерта, все играли в карты – в
Фазвание фирмы, выпускающей посуду с серебряным покрытием под руководством французов, братьев Фраже. Этим же термином позже стали называть наборы столовых приборов.