Три дня в Париже. Или как правильно отмечать день рождения. Александра Гиллярова
каламбурности ситуации, потому как в небе и находилась.
– Ну, кое-что вполне даже возможно. Хотя зачем?
Моя собеседница внимательно смотрела на свои ноги в проходе, продолжая думать о чём-то своём. Такая бессвязная, казалось бы, речь. Но я уже знала, что это лишь начало высказывания. И вообще она часто сокращала фразы до минимума. Как будто специально не договаривала, чтобы собеседник додумывал и разгадывал ребусы, ища свой собственный смысл в предложенном ею наборе слов. Это своеобразная манера оставаться закрытой даже в процессе коммуникации. Понять такого человека и правда не каждый способен. В начале нашего общения и мне было сложно уловить в потоке бессвязных на первый взгляд слов суть сказанного. Однако по прошествии времени я поняла, что она и тут не заморачивалась, произнося только действительно нужные слова. Ключевые. И постепенно я привыкла к такой манере выдавать информацию, и пропуски слов в речи уже не мешали. Это как заниматься аудированием в первые годы изучения иностранного языка. Вроде слышишь что-то знакомое. И понимаешь суть сказанного некими образами, улавливая смысл по нескольким словам, вырванным твоим слухом из контекста. После некоторой паузы, как я и думала, последовало продолжение:
– Любая поездка – это выход. Из закрытого. Ты там долго был. Где тепло и комфортно. А тут тебе не там. И приключения. И нас они тоже ждут. И улочки, и домички с балкончиками, мансардочками всякими там. И кофачка по утрам с их французским сыром. И с плесенью. Тырым-тым-тым.
Детский задор, с каким пропела моя собеседница своё «тырым», вызвал непроизвольную улыбку даже у некоторых сидевших рядом пассажиров. Такие короткие монологи с непредсказуемой концовкой и эмоциональными качелями были ещё одной изюминкой в поведении этой взрослой дамы, имеющей два высших образования и соответствующий им коэффициент интеллекта. Выпустив на волю эмоцию, она будто освободилась от чего-то лишнего и тут же продолжила спокойным уверенным тоном, словно приняла важное решение:
– Каждое приключение – это всегда что-то новое… да. С этим не поспоришь. Именно новое.
– Безусловно, – подхватила я тоном выступающего на научных дебатах, передразнивая ту серьёзность, с которой моя собеседница произнесла последнюю фразу. Затем поправила на носу несуществующие очки и продолжила: – Но и не только. Пожалуй, кроме интересных событий, коллега, а заодно и познаний, каждое путешествие даёт нам возможность пройти определённые уроки судьбы.
Произнося эти слова, я и не догадывалась, что высшие силы уже составляли для меня расписание таких уроков на ближайшие дни.
Надо сказать, что моя актёрская игра с подражанием голосу и мимике некоего профессора каких-то там наук произвела впечатление на мою коллегу. Она хихикнула и наконец-то развернулась ко мне лицом. В этот момент я заметила, что наш разговор привлёк внимание дочери. Та с интересом слушала нас обеих, однако включаться в разговор не торопилась.
– Уроки судьбы – это сильно сказано, –