Одноколыбельники. Марина Цветаева
Лицо m-llе Marie сияет. – О, он настоящий швейцарец!
Мне хочется расспросить ее подробней, но она уже отошла к первым парам, успевшим перессориться.
Я разглядываю место, куда нас привела лестница: длинная комната с круглым окном наверху.
В темноте – сдержанный шепот.
Вдруг, как яркий солнечный луч, – звон колокольчика.
Кто-то вскрикнул. Юра схватывает меня за руку. Скрип раскрываемой двери… Где-то впереди голос M-llе Marie:
– Идите, дети!
Наша вереница снова приходит в движение.
– Все вошли?
– Все, – отвечаю я. (Мы с Юрой в последней паре.)
– Раз, два, три! – считает m-llе Marie.
Резкое чирканье спички… Золотой огонек… Уже не огонек, а змейка… Змейка крутится; одна за другой зажигаются разноцветные свечи… Что-то золотое, серебряное, красное, синее, зеленое… Елка! Елка в зимнем саду!
– Женя! Женя! – кричу я, вырывая руку из Юриной руки.
Женя в двух шагах от меня. Рот его полуоткрыт, глаза так и впились в елку. Я дергаю его за рукав. Он вздрагивает.
– Кира, смотри: Weihnachtsmann’ы на ветках сидят!
– Где? – удивляюсь я.
– Целых три – разве не видишь? Вон, у барабана!
– Так это фальшивые… – разочарованно объясняю я.
Мы рассматриваем елку.
– Я так и знал, что мы когда-нибудь попадем сюда! – счастливо восклицает Женя.
Какой-то пожилой господин в сюртуке подходит к нам.
– Это вы – Кира и Женя?
– Да, это мы.
– Что же, нравится вам елка?
– Нравится.
Он долго смотрит на нас.
– А знаете ли вы, кто я?
– Вы чей-то папа.
– Юрин папа. Ты, кажется, знаешь Юру? – обращается он ко мне.
– Знаю: он швейцарский принц, и у него дома был свой ослик.
– Кто это тебе сказал?
– Про принца я сам догадался – у него такой воротник. А про ослика он мне сам сказал.
– Гм… Значит, он принц. Ну, а я, значит, король?
– Нет, вы не король. У королей на голове корона, а в руке палка с мячиком, – отвечает за меня Женя.
– Где же ты видал королей?
– На картах и в «Принц и нищий».
– Если Юра принц, я, может быть, нищий? – улыбаясь, но обиженно спрашивает он Женю.
Женя задумчиво оглядывает его с головы до ног.
– Нет, вы похожи на того сумасшедшего… Нет, разбойника…
– На кого?
Господин, кажется, по-настоящему обиделся.
– Я забыл, как его звали. Кажется, Баба.
– Ка-ак? Баба? Может быть, Баба-яга?
– Да нет! Ведь Баба-яга – дама, а тот Баба – господин!
– Ничего не понимаю! Странному вас учат в детском саду!
– Он хочет сказать, что вы похожи на Али-Бабу, – вступаюсь я.
– Ну да, конечно! – радостно восклицает Женя.
Господин смеется. Совсем как тот, наверху!
– Какой он глупый! – шепчет мне на ухо Женя. – Ничего не понимает, а сам смеется.
Господин, все еще смеясь, отходит к другим детям.
– В круг! В круг! Становитесь в круг! – кричит m-llе