Легендарные разведчики. Книга 1. Николай Долгополов
руку инженер с Урала, рядовой красноармеец Грачев, а достаточно опытный чекист, уже четыре года проработавший в органах. А сравнительно недавно удалось выяснить, что на самом деле к тому времени профессиональный стаж Николая Ивановича исчислялся не четырьмя, а десятью годами.
– Но это же опровергает все расхожие и такие привычные представления о Кузнецове.
– Уже с 10 июня 1932-го Николай Кузнецов – специальный агент окружного отдела ОГПУ Коми-Пермяцкого автономного национального округа. Предложение работать в ОГПУ – НКВД принял потому, что был патриотом, да и отчасти благодаря юношескому романтизму. Кодовый псевдоним – «Кулик». Затем в 1934-м в Свердловске он стал «Ученым», позднее, в 1937-м – «Колонист». В медведевском отряде действовал под именем красноармейца Николая Васильевича Грачева. А, к примеру, в Свердловске, куда летом 1934 года переехал из Кудымкара, значился статистиком в тресте «Свердлес», чертежником Верх-Исетского завода, наконец, расцеховщиком бюро технического контроля конструкторского отдела. На самом деле числился в негласном штате Свердловского управления ОГПУ – НКВД. За четыре года в качестве маршрутного агента исколесил вдоль и поперек весь Урал. В характеристике того периода отмечалось: «Находчив и сообразителен, обладает исключительной способностью завязывать необходимые знакомства и быстро ориентироваться в обстановке. Обладает хорошей памятью».
– С кем же Кузнецов завязывал полезные для ОГПУ знакомства?
– На Уралмаше, на других заводах трудилось в те годы много иностранных инженеров и мастеров, особенно немцев. Собственных-то специалистов не хватало. Одни приехали из Германии еще в 1929-м во время кризиса, чтобы заработать, – платили им в твердой валюте. Другие искренне хотели помочь Стране Советов. А были и откровенные недруги: шеф-монтер фирмы «Борзиг» демонстративно носил перстень со свастикой.
Обаятельный и общительный Кузнецов умел легко сходиться с людьми разными – и по возрасту, и по социальному положению. Встречался с ними на работе и дома, беседовал по-немецки, обменивался книгами, грампластинками. Его сестра Лида, тоже жившая в Свердловске и не имевшая ни малейшего представления об истинной профессии брата, за него переживала: такое общение с иностранцами могло ой как аукнуться ее любимому братишке Нике. Но Николай только посмеивался. О его связи с органами никто из родни так и не догадался – тоже немалое достижение для разведчика. И только 23 августа 1942 года перед заброской в отряд Медведева «Победители» вскользь бросил при прощальной встрече брату Виктору: если не будет о нем долгое время никаких известий, то можно заглянуть на Кузнецкий Мост, там в доме 24 ответят. После войны Виктор Иванович Кузнецов узнал, что это адрес приемной НКВД.
А Николай Кузнецов стремился, словно чувствуя, как сложится его дальнейшая судьба, перенять у немцев стиль поведения. Иногда копировал их манеру одеваться, научился носить хорошо отутюженные костюмы, к которым подбирал по цвету