Побег из ада. Валерий Николаевич Ковалев
капустой и безысходностью.
Осужденных подвели к одной из камер с намалеванным белой краской номером «15» на железной двери. Поставили лицом к стене. Внутренний охранник провернул ключ в замке и отодвинул засов, – пошел по одному!
Лосев шагнул за порог первым.
Сделав несколько шагов осмотрелся. Камера с серыми стенами и потолком освещенная двумя лампами, забранными ржавой сеткой, уходила вдаль. По сторонам в два яруса высились нары, оттуда доносились голоса.
– Майор! Вот так встреча! – раздалось с ближних, и в проход спрыгнул Трибой. Обнялись.
– Не оправдали? – отстранился.
– Куда там, – махнул рукой Лосев.– Дали восемь лет, поперли из партии и лишили звания с наградами.
– М-да, – почесал затылок танкист – Но ты не бери в голову. Я получил десять.
– Что-то больно много.
– Да понимаешь, в одной из раздавленных машин, которые тоже отобрали, дрых часовой. Его тоже всмятку. Так что кроме уничтожения военного имущества добавили неумышленное убийство. Ладно, Никола, давай со мной. У нас тут своя компания.
Влезли на второй ярус.
Скрестив босые ноги, там сидел его лет скуластый азиат с рысьими глазами и в выцветшем х/б*, рядом лежал, закинув руки за голову, здоровенный моряк в тельняшке. Чуть старше. Позади висели черная фуражка с кителем и еще что-то.
– Знакомьтесь ребята, мой приятель. Сидели в одной камере на следствии, – похлопал Лосева по плечу Трибой.
– Моя Василий, – протянул азиат жесткую ладонь.
– Николай, – пожал ее Лосев.
– Алексей, – приподнялся моряк. – Держи, краба.
Положив у стенки вещмешок, Лосев уселся на доски. Разговорились.
Как оказалось, моряк был мичманом (фамилия Громов) командовал бронекатером. При штурме Бреслау они высаживали десант и поддерживали его огнем с Одера. Когда же крепость пала загуляли и устроили речной круиз. В результате катер налетел на бетонную опору моста и затонул вместе с мотористом.
– Ну, мне и впаяли семерик*. Чтоб служба раем не казалась, – закончил свой рассказ Громов.
– Водка надо пить меньше, – назидательно изрек Василий, прихлопнув ползущую по доске вошь.
– А у тебя что за история? – спросил у него Лосев. – Ты вроде казах?
– Зачем казах? – сделал обиженное лицо. – Я удэге* с Амура. Слыхал про такой?
– Как же. Доводилось.
– Был охотник-промысловик, жил в тайге. Потом вызвали в район. Начальник сказал, иди на войну. Пошел. Служил снайпером, убил много немцев.
– Так уж и много, – незаметно толкнул Лосева ногой Трибой.
Удэгеец скосил на него глаза, расстегнул карман гимнастерки и протянул майору сложенный в несколько раз газетный лист.
Развернул. На серой, вытертой по сгибам бумаге, четкий снимок. Василию с двумя орденами на груди и винтовкой на плече жмет руку генерал. Ниже пара строк, где сообщалось, командующий пятой гвардейской армией генерал-полковник Жадов поздравляет лучшего снайпера, ефрейтора Василия Узалу с очередной