Мелочи жизни. Казусы. Мантры. Парейдолии. Гиперстезии. Аллюзии. Евгений Черносвитов
и, если в темноте – запросто теряешь ориентир – где тут галстук, где перед? И леший не разберет! Дважды падал в ямы, заваленные прошлогодней листвой. И совы нещадно кричали, стонали, орали. И филин где-то ухал и охал. Ничего не было страшно! Вероятно, мимо медведя пробежал (на другой день его видели в малиннике). Вернулись по реке. Миша тихо стонал, держась за живот. Фельдшер осмотрела его – поверхностные царапины. Смазала йодом и всех делов!.. После этого случая я в тайге, как в своей спальне, и компасом никогда не пользовался в пути, только на входе в тайге, по азимуту…
Все же не впал в отчаяние. Поднялся на тропу, сел на пенек. И решил так просидеть до утра. Вскоре задремал, лег на траву, сгреб на себя, что можно было сгрести и… уснул крепким сном. Очнулся – меня кто-то тряс за плечо. Оказался молодой мужчина, младше меня, в очках и при наряде бегуна. Немецкий язык я не знал, а он, удивительно, не знал не только русский язык, но и английский и французский. Улыбался и что-то быстро говорил! Я показал ему, что мне нужно в город – на канатную дорогу. Она проходит через глубокую ложбину между сопок, покрытых многовековым елеями. Моя станция через 15 минут от смотровой вышки. Дальше на трамвае еще 15 минут. Спортсмен меня понял, засмеялся и… показал в лес, перпендикулярно, тропе, по которой я бродил. Я поднялся первый раз с ложбины на другую сопку, с которой спустился, то есть, на совсем другу тропу!
Я побежал. Через минут десять, увидел смотровую вышку. Сразу стало легко и радостно. Самолет в 14 часов. Можно было принять душ, поесть и часок подремать. Светало вовсю. Небо голубело, солнце всходило. Тут шальная мысль: а, что, если я спущусь в ложбину, будет ли там мой колодец? И…я спустился. Колодец был на своем месте! Я… понял, что я в лабиринте. Стало жутко: поднимусь и… опять все сначала! Я сел, схватившись за голову. Сколько так сидел без мысли, без чувства, не знаю, но… минуты три не больше! Очнулся – меня тряс за плечо мой очкарик. Тряс и улыбаясь, что-то быстро говорил. Я схватил его за рукав. Он кивнул головой. Мы поднялись на сопку, как я и думал, совсем не туда, куда я намеревался. Через несколько минут были у смотровой вышки. Вход на вышку был закрыт висячими цепями. Мой спаситель наступил на цепь, и я перешагнул без билета. Я позвал его с собой. Он замотал головой, показывая, что не может – страх высоты, как у Марины… Мы расстались, как братья. Жаль, что ни у меня, ни у него не было ни визиток, ни бумаги с карандашом! Мы ведь прощались навсегда, а стали закадычными друзьями!.. Я не спросил его имени и не сказал своего. Конечно же он понял, что я русский…
Четвертый лабиринт. Мне 50 лет.
Это случилось со мной за пять лет до трагедии в окрестностях «Города мёртвых» c фиванским некрополем в Долинах царей, цариц и знати со знаменитым храмом Хатшепсут, Колоссами Мемнона и другими объектами. 17 ноября 1997 года близ города в храме Хатшепсут произошла т. н. Луксорская резня – террористический акт