Златокрылая Камелия 2. Ольга Ильинична Зернова
всерьез напоминать о своем существовании.
– Да, скамейка бы сейчас не помешала, – с досадой оборачиваюсь и смотрю на спокойного слугу, привыкшего большую часть времени бегать по дому, выполняя мои поручения.
– Прикажете разместить здесь скамейку? – спрашивает, со всей серьезностью глядя на меня.
– Да, пожалуй, – киваю и наблюдаю за плавно двигающейся спиной уходящего Люсьена. Можно, конечно, и в дом вернуться, но часто хочется немного отдохнуть на свежем воздухе.
Через несколько минут Люсьен возвращается вместе с еще двумя рабочими, которые усердно тащат за ним небольшую резную скамью из дерева.
– Где прикажете разместить? – спокойно уточняет слуга, не обращая внимания на пыхтение несчастных рабочих.
– Давай вот здесь, – указываю на место в тени, немного укрытое от солнца и взглядов.
Рабочие размещают скамью и, пыхтя, удаляются. Я сажусь и устало выдыхаю.
– На улице холодает, я принес для вас накидку, – услужливо наклоняется слуга, передавая мне одежду.
– Спасибо, – с удовольствием кутаюсь в приятную ткань. – Садись рядом, – приглашаю, хлопая ладонью.
– Вы же знаете, мне не положено сидеть рядом с вами, госпожа, – нежно улыбается Люсьен, отчего сердце мгновенно тает.
– Это приказ, не смей своевольничать и садись! – повышаю голос и немного подвигаюсь.
– Как прикажете, – вполне спокойно опускается рядом слуга, несмотря на недавнее беспокойство о запрете.
Глава 15. Люсьен
Моя госпожа так прелестна и добра. Она позволяет мне все более явно ощущать себя ее супругом. Поселила меня в княжеской комнате, дозволяет сидеть рядом, танцует со мной, ходит под руку, будто это вполне естественно.
Только вот какой прок от супруга, который не может иметь детей?
Знаю. Если бы я тогда согласился на брак, мы оба потеряли бы все. Положение, статус, средства. Да, мы могли бы быть вдвоем, но кроме друг друга у нас бы ничего не было. Нам пришлось бы искать временное дешевое жилье, искать работу, много трудиться.
Сделало бы это меня счастливым? Не уверен. Но госпожу точно нет. Она слишком изнежена для подобной жизни, да и, признаться, я люблю ее именно за это. За то, как она отличается от простых работящих девушек.
– Скажи, как долго я еще должна ждать? – негромко спрашиваешь, прижимаясь к моей руке.
– Чего ждать? – остаюсь неподвижен. Глух к просьбам.
– Пока… наши партии пересекутся… – нехотя и очень тихо, но все же произносишь.
– Почему ты думаешь, что я знаю ответ? – с любопытством опускаю взгляд на твою макушку.
– Мне кажется… – поднимаешь глаза. – Что у тебя есть план, но ты не хочешь им делиться.
– Может и есть, – улыбаюсь, пытаясь представить, как ты можешь воображать мои планы.
– Расскажи, – упрямо требуешь, дергая меня за рукав.
– Нет, – качаю головой, наблюдая за тем, как обиженно надуваются твои милые губы.
– Но почему? – недовольно