Незабудка. Лариса Леонидовна Лазарева
ее били?
– Что вы? – В один голос испуганно вскрикнули те.
– Что, даже руки не чесались?
– Еще как чесались, – поочередно признались оба.
–– Ну а что, слабо было? – Первый раз за весь разговор следователь лукаво улыбнулась. – Ага, где уж там…Эта ненормальная налетела на нас как фурия, мы даже дубинки не успели вынуть, не то что оружие. Только когда прибыл наряд, удалось скрутить ее. Но и это не помогло, она нас и скрученная умудрилась искусать. Так и хочется пойти и уколы от бешенства проставить.
Представив всю комичность ситуации, следователь засмеялась:
– Значит, есть еще женщины в русских селеньях! И бандитам шею намылить им под силу, и блюстителям порядка, если они этого сильно просят. Вот такие бы кадры нам, да поболе! Мы бы враз с преступностью покончили.
Перестав глумиться над подчиненными, следователь, став снова серьезной, спросила:
– Раньше видели ее там?
– Нет, ни разу, мы бы запомнили, – уверенно затараторил один из парней.
Его тут же поддержал напарник:
– Конечно бы запомнили. Странная она какая-то, будто с другой планеты. Или словно долго спала, а потом проснулась через много-много лет, а тут все по-другому.
– Да-а-а, дела, – задумчиво протянула Юлия Владимировна и торопливо пошла в сторону отделения.
Едва оказавшись в кабинете, она устало рухнула на стул и нервно закурила. Разговор с нерадивыми сотрудниками только усилил ее подозрения. Сейчас она была готова биться об заклад, что в подвале находится ее лучшая подруга. Всё бы ничего, да вот только Настя погибла несколько лет назад. Став сегодня случайным свидетелем драмы, развернувшейся в подвале, где разъяренная женщина явно боролась за справедливость, что в наше время было явлением довольно редким, опытному следователю показалось, что рядом с гибелью подруги, даже спустя годы, можно уверенно поставить огромный знак вопроса. Как бы в подтверждение ее домыслов, память тут же унесла ее во времена далекой молодости.
Это был день города, который потом вошел в историю как «черная суббота». Сначала в этот праздничный день все шло по плану и ничего не предвещало беды. Вечером, когда массовые гуляния должны были завершиться традиционным фейервеком, центральную площадь осветило несколько слабых вспышек разноцветных огней, которые, не успев вспыхнуть, тут же погасли. Многочисленная толпа, затаив дыхание, устремила свои взоры в небо, которое продолжало оставаться тёмным и безжизненным.
«Даешь салют! Даешь продолжение праздника!», – послышались редкие выкрики с разных сторон. И уже через минуту вся площадь поразительно дружно в один голос громко скандировала: «Даешь салют! Даешь праздник!»
«Праздник окончен, расходитесь все по домам!» – после долгого шипения, прогремел рупор одной милицейской машины. И в тот же миг вместо того, чтобы расходиться, кучка людей, не сговариваясь, бросилась к ней и стала раскачивать.
«Бей ментов!» – выкрикнул кто-то. Эти слова прозвучали словно приказ. Их тут же подхватили редкие