Расказаченные. Леонид Фролов
перец, петрушку, укроп, лавровый лист. Часто делала двойную уху. Это когда в один и тот же бульон закладывала по очереди две партии рыбы. Варила рыбу в открытом котле, не закрывая крышкой. Готовую рыбу клала на чисто выскобленный стол или блюдо. Для рыбы готовила «тузулук» (тузлук) – острая приправа, состоящая из горького перца, чеснока, бульона и соли. Тузулуком поливала сваренные куски рыбы.
Отобедав, Степан вскочил, поцеловал жену и пошел в сарайчик за конем.
– К вечеру воротишься?
– Постараюсь! Ты бы шла к маманьке. Что будешь одна? – сказал Степан, сидя верхо́м на коне.
– Где же я одна? У меня вон сколько добра – гуси, утки. К вечеру тебе истопку сделаю, – сказала Ирина, смотря вслед Степану. Казак поскакал галопом в станицу.
Он мчался по степям и лугам, средь густой лес в станицу Усть-Медведицкая, где была расположена администрация округа. Станица была большой и формально являлась столицей округа, где принимали самые важные решения. Здесь Степан и познакомился со своей будущей женой.
Возле штаба казачьего войска была суета, Степан спрыгнул с коня и одернул китель вниз, проводя руками по плотно прилегающему ремню, чтобы разгладить складки. Поправил фуражку и направился в небольшое двухэтажное здание, где заседали главные казаки округа.
Не дойдя до крыльца, навстречу вышел дядька.
– Степан! Ну наконец! А я было хотел за тобой гонца посылать, – разводя в обе стороны руки, выкрикивал Афанасий Семенович.
– А чего посылать, я сам тута, – сказал Степан.
– Гутарят, ты на круг не явился? – обнимая Степана, спросил Афанасий Семенович.
– А мне тот круг без надобности, дядь! Батя сказал сюда ехать, я и приехал.
– Ну пошли ко мне, растолкую, что к чему, – сказал Афанасий Семенович, и они направились в кабинет старшины.
Афанасий Семенович был совсем небольшого роста и крупного телосложения, седоватый, лицо имело округлую форму, а под правым глазом на щеке имелся шрам. Он его получил на войне с турками еще совсем молодым казаком. Имел чин войскового старшины и звания полковник. Большая личность среди казаков в округе.
– Что это делается, дядь? – спросил Степан и присел на стул.
– Казаки не хотят мириться с большевиками. Будем отстаивать свое право на отдельное образование. Каково оно будет – время покажет, – сказал Афанасий Семенович.
– Что ж, получается, война?
– Ты давай езжай к себе, а завтра на службу. Дам тебе самую боевую сотню. Димку прихвати, нечего ему возле мамки сидеть, – приказал Афанасий Семенович.
– Что ж это выходит, дядь! На своих, что ль, идти? – стукнув по столу кулаком, возмущенно спросил Степан.
– Своими были до того, как красную ленточку не повесили, а сейчас чужие! – крикнул Афанасий Семенович. – Иль будем смотреть, как они землю нашу рубают на куски, которую наши деды и прадеды осваивали и кровь за нее проливали! – на повышенных тонах высказал Афанасий Семенович. – А коли встретишь Петьку среди красных, тебе решать, поднимать над его головой шашку иль нет!
– Значит,