Это падение. Джинджер Скотт
и я?
– Я тебя заждалась. Есть хочу! – Кэсс хватает сумочку и перекидывает через плечо. – Мы в столовую, обедать. Идешь с нами, Роу?
– Нет. Перекушу что-нибудь в комнате, – поспешно отзываюсь я. Наверное, слишком поспешно.
– У тебя ничего нет. Идем. – Кэсс тянет меня за руку.
– Я с вами, – заявляет Пейдж и стаскивает с себя рубашку, оставаясь в майке, которая на размер ей мала и так стискивает грудь, что та частично вываливается.
Я не хочу никуда идти. Не очень хорошо переношу общественные места – особенно многолюдные столовые. Но Пейдж уже пристроилась под бочком у Нейта и лапает его, придумывая разные оправдания: указывает на что-то на его рубашке и приподнимает ее край «посмотреть фирму по бирке на джинсах».
– Ладно, я тоже пойду. – Что я творю? Как это переживу? Спасибо тебе, ревность – сила, с которой нужно считаться, и, возможно, единственная эмоция, способная подавить страх.
Мы выходим. Сердце так колотится, что как бы не отхватить инфаркт. Стараюсь держать руки по бокам, поскольку подмышки немилосердно потеют. Никогда в жизни так не нервничала.
– Чей мобильный звонит? Твой, Кэсс? – спрашивает Пейдж, дернув сумочку сестры. Она идет по другую сторону от Нейта и поэтому тянется через него. Собственно, только поэтому и тянется. Я знаю это, потому что звонит мой телефон, и каждый из нас это понимает. Это настолько очевидно, что Пейдж выглядит жалкой.
– Это мой. Идите, я вас догоню. – Я вытаскиваю мобильный и вижу номер мамы.
– Я подожду. Мы вас догоним, – отвечает Нейт. Прислоняется к стене и кивает мне: не спеши.
Он ждет. Меня ждет. Я одновременно и рада, и в ужасе, ведь он услышит наш с мамой разговор. А она будет задавать вопросы. Личные. На которые я не хочу отвечать при нем.
– Да, мам. – Надеюсь, голос прозвучал позитивно-нейтрально.
– Судя по голосу, у тебя все хорошо. – Уже анализирует.
Мама – экономист. Но где-то на жизненном пути заделалась еще и доктором Филом[12].
– Да. Я иду обедать. Как дела? – Я пытаюсь не затягивать разговор и не провоцировать излишние вопросы.
– Ты идешь обедать?
Черт.
– С друзьями. У меня чудесная соседка по комнате. Мы идем в столовую. – Кидаю взгляд на Нейта. Он ухмыляется. Мне неловко, что он все это слышит. Мама сейчас наверняка заведет речь о том, как важны друзья и как она гордится мной за прилагаемые усилия. И я, конечно, права.
– Милая, ты такая молодец. Дальше будет легче. Друзья – важнейшая часть процесса выздоровления…
Я слушаю краем уха, поскольку мама говорила об этом не раз. Друзья = выздоровление. Я поняла, поняла. Росс всего раз сказал это на нашей с мамой семейной сессии, и она прицепилась к его словам. Мне кажется, она сама уже не понимает их значения и просто будет повторять их снова и снова – как болельщики свои кричалки, – пока я не достигну финишной линии.
– Мам, ты прости, но меня ждут… – говорю я, глядя на Нейта – единственного, кто меня ждет.
– Хорошо.
Американский психолог, писатель, ведущий телевизионной программы «Доктор Фил».