Влюбись в меня, Воробышек!. Янина Логвин
Темные брови и ресницы, синие смелые глаза. На парне была надета свободная светло-серая футболка, совершенно обычная, даже без принта, но свисая на стройной талии, она ладно облегала его широкие плечи и точно не скрывала силу по-мужски красивых рук. Недаром Степка впечатлился.
Плейбой. Везунчик. Смелый и наглый тип – вот, что считывалось при первом взгляде. Думаю, сейчас Воробышек сильно удивится, когда услышит, каким же именно я представила «его» своей семье.
– Более серьезным и деловым, – не стал юлить папа. – Рита сказала, ты любишь читать?
– Я? Хм, – парень усмехнулся, возвращая взгляд на хозяина дома, – ну, возможно. Не так часто, как хотелось бы, но Толкиена и Чака Поланика читал. Люблю эпичные битвы и все в этом духе.
– Разбираешься в политике и интересуешься космосом?
– А вот это вряд ли. Нет, я, конечно, в курсе, что люди собираются освоить Марс, но ваша дочь видит во мне всё в приукрашенном свете. Чувства, сами понимаете.
– Что ты не самовлюбленный смазливый мажор, а обычный парень. Воспитанный и скромный. Настолько, что два месяца не решался с нами познакомиться.
Синеглазый ощерился своей идеальной белозубой улыбкой и откинулся на спинку стула. Провел лениво пятерней по коротко стриженым волосам, играя крепким бицепсом и запросто доказывая, что я соврала.
– Ну вот, видите, а здесь не приукрасила! Скромный, сойдемся на этом!
– Играешь на музыкальных инструментах?
– Да. Брынчу иногда на гитаре рок – подростковое увлечение. Осталось еще с тех времен, когда хотел произвести впечатление на девчонок. Могу на ударных постучать. Не профессионально, конечно, но Рита в восторге.
– Как насчет аллергии на кошачью шерсть?
– У кого? У меня?! С чего бы вдруг? – удивился Воробышек, но почти сразу же нашелся, заметив, как я растерянно застыла возле него с тарелкой в руке.
Да, про шерсть я выдумала, как и про все остальное. Но только потому, что даже у несуществующего парня должен быть хоть один недостаток. Шерсть – это ведь так мало, и так похоже на правду.
– А, вспомнил! У меня аллергия на голых сфинксов. Только их вижу – сразу покрываюсь волдырями. Знаете, они так себя вылизывают… в некоторых местах. Бррр, избавьте меня от этого! Уж лучше завести золотых рыбок.
– А у нас есть рыбки! – вытянулся на стуле Ёжик. – И черепахи! Хочешь, покажу?
Дане Воробышку рыбки были так же интересны, как справочник о размножении гималайских пингвинов. Он собирался скоро слинять, но сначала хотел доказать себе и моему отцу, что сам решает, куда ему идти, с кем и как поступать. После его объятий я очень хорошо это поняла.
– Позже! – строго ответил папа Ежику, и тот насупился. Привычно запыхтел, выпятив нижнюю губу, но его подозвал Степка, и младший брат тут же переключил внимание на своего кумира. Спрыгнув со стула, подбежал к старшему брату и мальчишки привычно зашушукались.
Мы с мамой Дашей почти закончили накрывать на стол, этот Данил вполне уверенно отвечал теперь уже на ее вопросы, и я рискнула ненадолго