Тимирязев: путь биолога. Н. Н. Непомнящий
Соболевским, графом Толстым (Американцем), Нащокиным, Денисом Давыдовым, с дядей А. С. Пушкина – Василием Львовичем и другими выдающимися людьми своей эпохи. В своих воспоминаниях об отце Федор Иванович отмечает любопытный факт. Пушкин в то время был уже женат, служил камер-юнкером и много ездил в большой свет и ко двору, сопровождая свою жену, этот образ жизни часто бывал ему в тягость и он жаловался друзьям, говоря, что это не только не согласуется с его наклонностями и призванием, но и ему и не по карману. Часто забегал он к моим родителям, оставался, когда мог, обедать и как школьник радовался, что может провести несколько часов в любимом кружке искренних друзей. Тогда он превращался в прежнего Пушкина: лились шутки и остроты, раздавался его заразительный смех, и каждый раз он оставлял после себя долгий след самых приятных, незабвенных воспоминаний. Однажды после обеда, когда перешли в кабинет и Пушкин, закурив сигару, погрузился в кресло у камина, матушка начала ходить взад вперед по комнате. Пушкин долго и молча следил за ее высокой и стройною фигурою и наконец воскликнул: «Ах, Софья Федоровна, как посмотрю я на вас и ваш рост, так мне все и кажется, что судьба меня как лавочница обмерила», а матушка была действительно необыкновенного для женщины роста (2 арш. 8½ вершков) и когда она, бывало, появлялась в обществе с двумя своими близкими знакомыми, графинею Е. П. Потемкиной и графинею Шаузель, то их в свете называли «le bouquet monstre»[1]. Следует, впрочем, заметить, что слово «monster» относилось в данном случае к их росту, потому что они все три были чрезвычайно красивы и точно составляли букет на украшение любой гостиной.
В 1863 году с Иваном Семёновичем Тимирязевым случился удар – несколько месяцев он был парализован. Но вскоре возобновил работу в Сенате, встречался с Александром II, критиковал некоторые положения реформы 19 февраля 1861 года. Император прислушивался к замечаниям, но к сведению их не принимал; тем не менее, Тимирязеву была предоставлена часть дворца «Александрия» в Нескучном саду в Москве, где он имел возможность лечиться и отдыхать. Умер за день до своей 77-летней годовщины (13 декабря 1867 г.). Похоронен на Ваганьковском кладбище в Москве. Там же покоится прах и его супруги Софьи Федоровны Тимирязевой (Вадковской).
Иван Семенович был награжден тринадцатью орденами, в том числе св. Владимира 2–й степени, св. Георгия 4-й степени, Белого Орла, прусский орден «За заслуги», австрийский орден Леопольда, баварский орден Максимилиана и персидский орден Льва и Солнца 1-й степени, золотой шпагой за взятие Лейпцига.
Другая ветвь родословной Тимирязевых – Павла Степановича – также проявила себя на поприще воинской службы. Но, начиная с Федора Павловича, генерал-майора, служба представителей этой ветви Тимирязевых протекала на флоте. Его сын Николай был капитаном второго ранга. Павел Федорович и оба его сына – Николай и Александр – были мичманами. Известен следующий факт: Александру Павловичу, участнику обороны Севастополя, писал адмирал П. С. Нахимов (1802–1855). Это
Букет монстров (фр.)