Тёмных дел мастера (книга вторая). Алексей Берсерк
Гортер так и не смог найти чужих следов вокруг себя и, прошагав вперёд ещё метров двадцать-тридцать, обнаружил лишь толстые слои пыли, лежавшей здесь повсюду. «Мда-а, в такой затхлой канаве лучше не отклоняться от своего курса», – невольно заметил он про себя, решив больше не охотиться за случайными находками и снова сосредоточиться на своей главной цели. Ритмично зашагав вперёд, следопыт осторожно пересёк задний край котловины и выбрался к тоннелям. Вскоре он смог различить над ними номерные знаки. Из своего богатого прошлого, в котором Гортеру, правда, лишь изредка приходилось посещать такие места, находящиеся не над, а под землёй, он знал, что рудокопы всегда старались обозначать главные тоннели зарубками, так как многие из них не умели читать и писать. Каждая такая зарубка представляла из себя черту или пару черт, перекрещенные диагональными линиями, что очень роднило их с отметками прожитых дней на стенах камер заключённых и чётко давало понять идущему через тоннель – с какой стороны начинался основной вход. К тому же, чем меньше оказывалось таких зарубок, тем ближе от рудокопа находился главный тоннель, ведущий к поверхности, который повсеместно использовался для вывоза сырой породы наружу из рудника.
«Четыре, – насчитал Гортер число зарубок под сводом в тоннель. – Значит, рудник не такой большой, как я и думал». Пройдя чуть подальше, он обнаружил ещё один тоннель и ещё одну отметку. «Три. Значит, дальше туда», – обнадёжился следопыт и двинулся к следующему тоннелю. От всех них веяло затхлостью и холодом, но вскоре следопыт сумел достичь центрального тоннеля, который был намного больше и шире своих соседей, и почувствовал в его основании потоки слабого воздуха, буквально зовущего за собой. «Хм, похоже, это главный проход, хотя отметки на нём я не вижу», – присмотрелся к сводам этого тоннеля Гортер, поводив над головой факелом. «Должно быть, я уже под основанием скалы. А это – общий коридор, служащий выходом для всех выработок, начатых вкрест от его стен», – заключил про себя следопыт после недолгих раздумий и поспешил войти внутрь.
Внутри главный тоннель оказался не намного светлее, чем тот, по которому Гортер спускался в рудник. Но зато высота его потолков и чистота прохода позволяли ему выпрямиться и идти в полный рост, словно он и не выходил из просторных копей, оставшихся за его спиной. А голые каменные полы намного лучше скрывали звук его шагов, отчего следопыт мог двигаться на порядок быстрее. Но так продолжалось недолго. Спустя какое-то время главный тоннель начал сжиматься и поворачивать, уходя то вверх, то вниз, из-за чего Гортеру тоже пришлось сильно замедлиться, чтобы не уткнуться в очередной поворот или с трудом подняться по внезапно появившейся горке. Через час такого марша он начал ощущать жуткую усталость, подкрадывающуюся к ногам, но старая закалка следопыта не давала этой боли сковать его движения, и Гортер продолжал свой путь.
Смахивая выступавший пот, он настойчиво шагал вдоль закрытых решётками проходов, которые