Алгоритм Чагина. Кеша Захаренков
фотографии интерьеров, следила за поступлениями в магазины дизайнерской мебели и постоянно покупала новые тряпки, подушки, корзинки, подсвечники, ящички и прочую дребедень. При этом Марина предпочитала натуральные ткани и материалы, и большая часть нашего бюджета уходила на это хобби. Я уже намекал жене, что денег на подобные траты у нас нет, но она не хотела меня слышать.
Пока я с раздражением рассматривал обновку, Марина спросила:
– Так почему все тайно? Вышинский что, украл этот код?
Я не мог не согласиться, она была права. В то время, как интернет пестрел различными предложениями о профессиональной оценке кода, директор обратился не к специалистам, а к человеку, который прошел курсы. Ко мне.
– Наверное, не украл. Он же не дурак, – сказал я.
– А ты? Ты не дурак? – спросила Марина, буравя меня глазами.
Я вскипел.
– Ты понимаешь, что он денег даст на стартап!
– Сколько?
Точных цифр у меня не было. Я уклончиво ответил: «Много».
Марина внимательно на меня посмотрела. Наверное, старалась обнаружить признаки вранья. Или глупости. Но вскоре бросила попытки и снова обратила внимание на плед.
– Мы и сами можем вложить, – беспечно сказала она и отошла от дивана, чтобы оценить, как смотрится обновка.
– У тебя есть что вложить, а я не знаю? – спросил я.
И тут же получил в ответ претензию: «Почему ты так к этому относишься?» И вдогонку уточняющую: «Почему без энтузиазма?»
– Энтузиазм где-то на деньги обменивают? – спросил я.
– Можно кредит взять. Для малого бизнеса. Или какие там бывают.
– А какими деньгами отдавать?
Марина подошла к дивану и рывком сняла с него плед. Затем скомкала его и кинула обратно в бумажный пакет. Направилась к двери.
Вид ее спины меня встревожил. Каждый раз, когда Марина отворачивалась, чтобы уйти посреди разговора, меня охватывал страх, что она уйдет не только из комнаты, но и из квартиры. Из дома. Из моей жизни. Я боролся с острым желанием подбежать к ней и с силой развернуть к себе.
– Он мой начальник. Что я должен был, отказаться? – крикнул я.
Жена как будто забыла, что я все еще работал на Вышинского. Пусть и последние две недели.
Марина резко обернулась. Скривила красивое лицо и передразнила: «Он мой начальник. Что я должен был, отказаться?»
А потом приняла серьезный вид. Будто собиралась раскрыть мне глаза на правду. Сказать, что на поручение Вышинского может уйти не одна неделя, и, зная это, я просто откладываю вступление в руководящую должность в стартапе. Что я не хочу оформлять и подписывать документы, разрешать бюрократические и организационные проблемы, писать должностные инструкции, нанимать сотрудников, а потом терпеть войны между Project-менеджерами и бизнес-аналитиками, бизнес-аналитиками и программистами, программистами и тестировщиками. И, что самое главное, я ни за что не хочу нести ответственность.
Марина не произнесла ни слова из этой речи, но то, что я вообразил, было