Мечтатели Бродвея. Том 3. Чай с Грейс Келли. Малика Ферджух
думать, мне останется много прекрасных деньков. Что вы там высматриваете на улице?
Артемисия откусила кусок теплого блинчика, отпила кофе, ничего не ответив. Истер Уитти достала из шкафа чистую простыню, по дороге выглянув в окно.
– Хо-хо, – вполголоса пробормотала она между занавесками. – ФБР?
– Уже которую неделю они тут ошиваются. Видишь «додж»?
– Они же следят не за нашим пансионом «Джибуле», нет?
– Слишком плоско, чтобы заинтересовать федералов… Им нужен дом Просперо рядом. То есть девчонка.
– Школьница? Иисусе, чего они хотят от этой славной малышки?
Она наполнила чашку, которую Артемисия уже выпила.
– Надо бы ее предупредить.
– Скажешь тоже. Думаешь, у нее глаза в носочках? Да они и не скрываются, как видишь. Ясно, что они хотят сказать: «Ты живешь в глазу циклона, цыпочка. Мы знаем, кто ты, с кем ты встречаешься, что ты делаешь, и знаем, что ты знаешь, что мы знаем».
Истер Уитти прижала к себе простыню.
– Тот скандал по телевизору… Вы помните, мисс Артемисия? Это было в газете. Тот великий бродвейский актер, что покинул передачу в самом разгаре! Ведущий не мог опомниться. Это вызвало смуту. Малышка была на демонстрации перед студией в тот вечер…
– За Ули Стайнера. Я помню.
– …с нашим Джо.
Они помолчали.
– Эта парочка прекрасно спелась, – вздохнула Истер Уитти.
– Я видела их сегодня утром под ручку.
– У Дидо по четвергам занятия с утра. Так он встает на час раньше, наш миленький French lover[11]. Только чтобы проводить ее. Они идут через Центральный парк, держась за руки. Это, конечно, идея француза.
Артемисия состроила рожицу своим алым ногтям.
– Был у меня French lover когда-то, – мечтательно проговорила она. – Фердинанд Делаэ хотел представить меня на Ривьере, на своей вилле, на своей яхте… и своей матери. Одна вещь, одна-единственная, могла вытащить его из постели до трех часов пополудни: запах старого камамбера.
– Кам… бёрр? Что это?
– Ты не знаешь, что это такое, счастливица. Помнишь Боксерскую Грушу Джино, бродягу с авеню Б? В этой его шапке из крысы, с которой он никогда не расставался? Он из нее ел, из нее пил, плевал в нее и сморкался. Спал на ней, вытирал ею ноги, а может, заодно и задницу. Ну вот, камамбер – это и есть шапка Джино. Французы от него без ума.
Истер Уитти хорошенько встряхнула подушку. Надолго задумалась и прошептала:
– Но эти типы на улице, как вы думаете, они… они имеют что-то против моего Силаса?
Артемисия уселась перед зеркалом за туалетным столиком. Открыла флакон с васильковой водой, вылила каплю на маленькую розовую губку и провела ею по лбу.
– Дриззл участвует в… сборищах?
– Он никогда ничего не говорит. Может быть.
Истер Уитти остановилась, прижав к себе диванную подушку.
– …Я сама участвовала в беспорядках в Гарлеме в сорок третьем, от меня досталось не одному полицейскому. У этих ребят на всех досье. Они в курсе вашей предыстории.
Артемисия
Французский любовник