Денарий кесаря. Анатолий Дроздов
народа любят подарки, а я не скупился. Отец знал об этом, но не мешал: римляне считают, что мужчине для поддержания здоровья необходимы женщины. Вот если бы я стал спускать отцовские деньги в лупанариях или затевать оргии, как сынки некоторых лугдунумских богачей…
Те сатурналии выдались грустными. Я с детства любил этот милый веселый праздник. По улицам ходят толпы ряженых, заходят в дома, поют песни, поздравляют хозяев. Рабы получают свободу на несколько дней – хозяева управляются сами. За столом собираются близкие, преподносят друг другу заранее подготовленные подарки (дети получают больше всех), затем благодарят богов за ниспосланные милости… Но в этот раз за столом пустовало место Випсании, и даже мои сестры, пришедшие со своими мужьями и детьми, не могли скрасить отцу горечь потери.
В январские иды, в год консульства Тиберия Цезаря Августа и Луция Элия Сеяна мы с отцом находились в его префектуре и занимались тем, что просматривали пергаментные свитки с хозяйственными записями. У отца возникло подозрение, что поставщики древесного угля обманывают нас, и мы проверяли, сколько и по какой цене мы купили угля в предшествующие годы. Эту работу следовало поручить вольноотпущеннику, ведавшему хозяйством двора, но его-то отец как раз и подозревал в сговоре с угольщиками. Мы работали увлеченно и как раз начинали выводить вольноотпущенника на чистую воду, как в дверь постучали.
– Войдите! – ответил отец недовольно.
Это был Скавр, центурион дежурной когорты. Торопливо выбросив руку в приветствии, он выпалил с порога:
– У ворот центурион с солдатами. Говорит, прибыл из Рима по поручению консула.
Отец встал. По его лицу я сразу понял, что далее заниматься углем нам не придется.
– Ты впустил его? – спросил отец.
– Нет! – Скавр замялся. – Я поступил неправильно?
– Правильно, – успокоил отец. – Как выглядят гости? Сколько их?
– Центурион и восемь солдат. В полном вооружении, верхом. С ними еще какой-то старик, по одежде – вольноотпущенник. Видно, что они долго скакали. Уставшие, одежда в грязи.
– Преторианцы на лошадях, – усмехнулся отец. – Неделя пути… Этот контуберний не скоро сможет маршировать по римским улицам. Построй во дворе свободных солдат! – велел он Скавру. – В полном вооружении. Затем впусти гостей. Отведите их лошадей в конюшню, гостям предложи умыться и вина с дороги. Затем препроводи сюда. Вели преторианцам оставить пилумы и щиты в казарме, а станут сопротивляться – окружи и отбери силой. Мечи пусть сохранят. Не хватало, чтобы они своими палками чаны с металлом перевернули, – пояснил он Скавру, но я сообразил, что вовсе не это соображение заставило отца отдать приказ. Скавр это тоже понял.
– Будет исполнено, префект! – улыбнулся он и убежал.
Отец подошел к шкафу и достал панцирь; короткий, из двух пластин, выкованных по форме тела – защитное вооружение префекта. Панцирь был позолочен и украшен бронзовыми