Любимая для Домового. Лена Евдокимова

      – А я никуда и не спешу.

      – Ну тогда слушай. – тетя Вера села поудобнее, и я последовала ее примеру. – Жил Тимофей здесь со своей женой. Такая умница и красавица была, загляденье просто. Любил он ее жутко. А женка Тимошкина возьми да хвостом крутани и ни абы с кем, а с его лучшим другом. Тимофей, как про это узнал, пить стал со страшной силой, а потом вообще решил убить предателей.

      – Ой, – я даже вздрогнула от перспективы жить с убийцей в одной деревне. О том что он может и в дом мой войти, я старалась не думать. – Это он из тюрьмы вернулся?

      – Хто? – удивлённо смотрела на меня соседка.

      – Как кто? Тимофей.

      – А с чего это он в камеру должен был попасть?

      – Так вы сами сказали, что жену с другом убить решил. – рассказ женщины все больше меня запутал.

      – Ох, дуреха ты моя, хотеть и сделать это две разные вещи. Да и слишком уж добрый наш Тимошка. Да и любил он свою кралю до потери сознания.

      – Так значит он им ничего не сделал? – решила на всякий случай уточнить.

      – Да как не сделал. Напился до посинения и пошел на разборки. Драка завязалась, а тут топор под рукой оказался.

      – Ой, – опять вздрогнула. – Все-таки убил?

      – Тьфу, непутёвая, ты дослушай до конца, пожалей старого человека.

      – Да какая вы старая, тёть Вер.

      – А какая же? Мне в этом годе триста восемьдесят девять лет исполняется. – гордо вскинула подбородок женщина.

      Моя челюсть просто упала на стол от таких заявлений.

      – Вы сейчас пошутили? Столько не живут.

      – Люди нет, а я-то не совсем человек.

      – А сколько кикиморы живут? – стало любопытно.

      – Лет до пятисот, может и по более, при хороших условиях.

      – А у вас условия хорошие?

      – Не жалуюсь, – тепло улыбнулась женщина.

      – А лешие?

      – Лешие столько же. Опережая твой вопрос, отвечу, Кузьмича сейчас четыреста три.

      – Ого, – не смогла скрыть удивление.

      Повисла тишина, пока я переваривала услышанное.

      – А про домовых что не спрашиваешь? – нарушила молчание первой тетя Вера. Мне даже стало неудобно перед своим домашним обитателем.

      – Сколько они живут?

      – Пока дом стоит, к которому они привязаны.