Три грации. Татьяна Berd
заиграл желваками и, сосредоточив свой взгляд на моих подругах, обратился к ним:
– Я прошу у вас прощения, адептки, за свою бестактность. Учитывая, что вы обе первый год обучаетесь в академии, можете быть свободны. И впредь попрошу больше не опаздывать. Считайте это первым и последним предупреждением.
Оливия и Ингиелла, испуганно молчавшие все время нашей небольшой перепалки с ректором, оторопело посмотрели на меня, и получив одобрительный еле заметный кивок, ретировались из кабинета.
– А с вами, мисс Нейрус, мы продолжим разговор уже более серьёзно, раз за второй год вы так и не поняли насколько серьёзно соблюдать дисциплину, тем более адепту боевого факультета, – Его выражение лица не предвещало ничего хорошего. – Присаживайтесь, милая Лиззи, – он кивком указал на пустое кресло возле стола, напротив него.
Послушно села и с вызовом посмотрела на мужчину.
– Я закрыл глаза на то, милая леди, – начал пренебрежительно он, – что вы позволяли просыпать занятия, из-за чего в итоге пострадала ваша комната, и ваши однокурсники, опять же из-за вас, были за это наказаны. Я также опустил момент, когда вы сломали нос мистеру Хадараю, посчитав, что он виноват в этом сам. Закрыл глаза и на то, как вы неприлично тискались с ним после, также посчитав, что ваш дядя сам с этим разберётся. И оставил без внимания то, как совсем недавно, вы имели наглость дерзить мне. И это я опустил кое-какие моменты из ваших шалостей здесь. Но сейчас, рассмеявшись мне в лицо и поправ устав академии, пытаясь высмеять свое опоздания, не кажется ли вам, дорогая Лиззи, что вы перешли все границы?
Я молчала, слушая всю его пламенную речь, сидела, хлопая глазами, и тихо шалела от того, что этот красивый, голубоглазый мужчина так пристально следил за мной, а я и не заметила этого.
– Неужели вам нечего ответить мне, мисс? – с издевкой поинтересовался он.
– Честно говоря, господин ректор, – ошеломленно произнесла я, – не знаю, что и сказать. Меня крайне удивила ваша осведомленность о моей жизни.
– Чем вас это удивляет? – заинтересовано спросил он.
– Тем, что в академии, кроме меня, ещё учится столько адептов. И я никак не могу взять в толк такого пристального внимания от вас к моей скромной персоне, – сквозь зубы процедила я.
– Может это от того, что другие адепты не доставляет мне столько хлопот, сколько это делаете вы? – недовольно поинтересовался он.
– Да неужели? – нагло хмыкнула я, повергнув ректора в ступор. – Из всех моих, так называемых провинностей, можно выделить две и то не стоящие вашего многоуважаемого внимания: моя любовь поспать по утрам и вчерашнее опоздание. Я сломала нос эльфу, только потому, что мне пришлось отстаивать свое право находится среди парней на факультете, и вам это хорошо известно, иначе вы бы вышвырнули меня из академии, как и положено по уставу. Что касается наших с ним, как вы выразились тисканий, то мы с ним, в отличии от многих других местных пар, к которым вы, почему-то, так не присматривались строго, не выставляли все напоказ и не заходили за рамки приличия! И мне интересно,