Твои. Алайна Салах
зайчонок, я пойду, – я поднимаюсь и не удерживаюсь, чтобы не стрельнуть взглядом в футболку Рады. «У кого сиськи, тот и главный». Ну как тут не заулыбаться? С такими выпуклостями, как у нее, прямая дорога в президенты.
– Привезу вам с мамой браслеты и войлочные тапки из Бурятии.
– Не надо браслеты, – морщит носик Полинка. – Надо корону.
– Договорились. А маме-то привезти браслеты?
С ухмылкой смотрю на Раду. Нравится мне ее смущать. Может быть, делал бы это пореже, если бы знал, что на нее это не действует.
Года три назад была между нами одна ситуация: шанс еще раз попробовать, если можно так сказать. Полинка уснула, мы на кухне остались вдвоем. Радка в настроении была, болтала и шутила больше, чем обычно. И в один момент как будто звук выключили: она посмотрела на меня, я уставился на нее, и в воздухе заискрило то, что принято называть химией. У меня на тот момент никого не было, так что совесть осталась бы абсолютно чиста. Снежок первой остановилась, отшутилась, как и обычно, но посыл между строк я отлично понял. Не пытайся, все равно ничего не выйдет.
И с тех пор всерьез я больше не пытался. Правда, шутить, конечно, не прекратил.
Еще минут двадцать слоняюсь по улице, ища, где поставил машину. Полинка меня так заболтала, что парковался на автомате. Завтра выезжать в пять утра – надо поскорее добраться до отеля и лечь. И корону с браслетом и тапками купить не забыть, раз уж пообещал. Быть гостевым отцом и не сдерживать обещания – совсем непростительно.
Когда я наконец сажусь в салон, раздается звонок. Элька, бывшая жена. Наверное, опять с новой машиной не разберется.
– Роб, привет. Не отвлекаю? У меня тут с «ауди» снова что-то. Вроде в салоне ту функцию отключили, а она снова на светофорах глохнет.
Я объясняю ей, куда нажать, чтобы исправить проблему, после чего мы, обменявшись парой-тройкой фраз, прощаемся. Мы развелись в начале лета, прожив вместе два с половиной года. Последние полтора выдались настолько хреновыми, что я не был уверен, сможем ли мы когда-нибудь общаться. Оказывается, зря сомневался. Эля мне едва не через день с какой-нибудь фигней звонит, а я всегда отвечаю. Бзик у меня такой. За всех, кто когда-либо имел ко мне отношение, чувствую ответственность.
10
Рада
– Не-не, хлеб даже не доставай, Рад. Я уже вторую неделю на безглютеновой диете, – выпятив грудь, Вероника демонстративно оттягивает пояс на своих джинсах. – Уже, между прочим, два килограмма сбросила.
– Куда тебе еще? – отмахиваюсь я, продолжая раскладывать сыр на бутерброды. – И так стройная.
– Потому и стройная, что за питанием слежу. Все-таки не двадцать уже.
– А сколько? – фыркаю я. – Двадцать пять?
– Двадцать шесть, – скорбно поправляет меня Вероника и, взяв со стола пачку чая, начинает вслух зачитывать состав: – Мята, листья брусники… Кстати, хорошо очищает почки. Чабрец, зверобой… Ты, кстати, сама вон какая худая, Рад. Как за питанием следишь?
– Как