Упрямая. (Не)пара для волка. Кира РАЙТ
что Эмин – сын этого мужчины. Они немного похожи. Но хоть мой отец и был иногда очень жестким, не мог же он поступить жестоко по отношению к человеку, которого я люблю всей душой?
Или мог?
Я перевела взгляд со злого отца на того человека. Последний был избит, он сидел прямо на ледяном асфальте, даже не пытаясь встать. И встретившись со мной взглядом, мужчина прохрипел отцу:
– Придет время, и ты испытаешь то же, что и я сейчас. Ты будешь валяться у меня в ногах, только я тоже не пощажу.
Отец подал неуловимый знак охраннику и тот, подхватив мужчину, поволок его к гаражу. А сам заорал на меня, что появляюсь всегда не вовремя и второй раз в жизни дал затрещину.
Но на утро меня ожидаемо ждал ещё один подарок. А потом ещё. И ещё. Пока он не посчитал, что его совесть чиста, а моя любовь куплена.
Все эти вещи, ровно как и дом, как и прислуга – всё это было его. Не моё. Я с рождения была здесь чужой, нежданной, нежеланной. И всегда чувствовала это.
Никто не баловал меня, не веселил, не шутил со мной, не играл. Учили, кормили, одевали, отвозили, обеспечивали потребности, дарили подарки. И всё. Никакой теплоты или заботы.
Я скучала по маме, просила показать её фотографии, когда была совсем маленькой. Женщины, что могла бы мне её заменить, рядом не было. Да только фотографию мне показали единожды – красивая женщина с серо-голубыми глазами и печальной улыбкой.
Ту нянечку, что показала фото, я больше не видела. Наверное, её просто уволили.
Отец сказал, что меня не должно волновать прошлое. А мать – это оно и есть. И больше никто никогда о ней со мной не заговаривал. Боялись. И я боялась.
Тянулась к отцу, ища в нем родную душу, и не находила. Хоть и прощала редкое рукоприкладство и обиды. Не за подарки, вовсе нет. Но он, наверняка, думал иначе. Я всё равно его любила тогда больше всего на свете. Пусть и понимала, что именно он виновен в том, что я взрослела так рано и быстро.
И только с появлением Эмина моя жизнь наполнилась смыслом и настоящей радостью.
Те мгновения, что он пожимал смело протянутую мной руку, что улыбался мне тепло и открыто, что смотрел прямо в глаза и смешинки так и плясали в серых озерах – я коллекционировала их. Запоминала каждый, откладывала в отдельную шкатулку воспоминаний и смаковала наедине с собой.
Прокручивала раз за разом каждый жест, каждое слово. И наслаждалась, успокаивая себя в сложные минуты. Убаюкивая вечерами.
Это было уже не наваждение. Он стал моим постоянным спутником. В моей голове он находился рядом всегда.
Но с того дня больше я его не видела.
Иногда меня мучили кошмары, что Эмин заперт в какой-то железной коробке, ему плохо, он скребется по металлической стене и зовет меня. А я не знаю, где он, как его найти, что сделать, чтобы помочь.
Хотя готова жизнь отдать за него и его свободу. Он опускается на пол и жадно пьет воду из собачьей поилки. И мне больно видеть это, я тянусь к нему всей душой, и кажется вот-вот и я смогу… Но нить обрывается, сон прекращается, а я просыпаюсь в холодном поту.
Где же ты,