Дочь врага. Николь Келлер
к сожалению, уюта в доме. Мы просто соседи, которые живут каждый своей жизнью, и выполняют строго отведенные функции. Принять данный факт мне непросто, но так будет правильно.
– Пап, Ева на нас за что-то обиделась? – неожиданно спрашивает Егор, после того, как девушка ушла, оставив нас с сыном наедине, отказавшись поиграть в «Монополию».
– Почему ты так решил? – осторожно интересуюсь, с тревогой глядя на сына.
– Потому что она больше не хочет с нами играть. И пить чай. И вообще быть с нами вместе.
Я знал, что у меня умный ребенок, но никогда бы не подумал, что он настолько проницательный и все замечает. Треплю Егора по голове и говорю как можно увереннее:
– Сынок, Ева – тоже человек. У нее должна быть хоть капелька свободного времени, чтобы немного отдохнуть. Подумай сам, она весь день проводит с тобой, не только общается, но и занимается английским.
– Я понимаю, – грустно и тяжело вздыхает Егор. – Но очень хочется, чтобы мы вечером были все вместе. Как тогда.
Теперь вздыхаю уже я. Тяжело себе признаться, но тоже этого хочу. Все эти десять дней, что продолжается наше противостояние, я скучаю по Фее. И с каждым днем желание наплевать на собственные принципы и данное слово тает, как снег весной.
– Сынок, Еве сейчас действительно непросто. Давай дадим ей немного времени? Она привыкнет, у нее появится режим, и тогда…мы что-нибудь придумаем. Договорились?
Егор счастливо кивает, а я себя просто ненавижу. Я вру ребенку, вру себе и от того чувствую паршиво. Но…где-то в глубине души живет надежда, что в будущем все будет так, как обрисовал Егор. По крайней мере, я очень хочу в это верить.
– Ну, что? Партию в шахматы и спать?
– Чур, я хожу белыми! – счастливо выкрикивает сын, выбегая из гостиной за набором шахмат.
***
Лена…Моя любимая…Она стоит в легком кремовом платье, ветер колышет его и треплет пряди волос, которые моя жена так забавно откидывает назад. Лена тянет ко мне руки и шепчет со слезами на глазах:
– Спаси меня…Спаси, Матвей…Как же так, любимый? Ты не смог…не смог меня спасти…
Ее круглый живот окрашивается красным, я бегу навстречу, чтобы спасти, чтобы предотвратить трагедию, но Лена вновь рассеивается, как утренняя дымка. Но я вижу кое-что новенькое.
На месте моей жены стоит маленькая девочка с темными кудрявыми волосами и огромными голубыми глазами. Доверчиво смотрит прямо мне в глаза, проникая прямо в душу. Я раскрываю рот, чтобы спросить, кто она, но малышка опережает:
– Папочка, почему так? Я ведь хотела быть рядом с вами: с тобой, мамочкой и Егором. А теперь мне сказали, что я навсегда останусь ангелом и увижу тебя нескоро. Только если ты сам не придешь…Может, ты все-таки поиграешь со мной? – и тянет маленькую тоненькую ручку. И я медленно бреду навстречу, желая хоть раз прикоснуться к дочери, прижать к себе. Почти дохожу, но меня зовет голос. Встревоженный и испуганный. Понимаю, что теряю связь с маленькой девочкой. Я мечусь, не зная, куда мне податься: то ли навстречу дочери и обрести наконец