Тень дракона. Илона Волынская
звучал в ушах, точно преследователь скользил рядом с ней.
– Була одна хустыночка2, да й ту взяла Мариночка…
Ответвляющийся от улицы темный проулок вспыхнул белизной, и нож ударил из мрака, целясь девушке в бок. Марина вскрикнула, вильнула на бегу… Кончик ножа чиркнул по бедру, располосовал юбку. Сочащаяся из пореза кровь пропитала колготки. Острая боль. Марина споткнулась, раненая нога подломилась, она упала, расшибая коленки и ладони. Всхлипывая, поднялась, поковыляла дальше.
– На шматочки поделила да все хлопцам роздарила…
За спиной ей почудилось резкое движение воздуха, и она прянула вперед. Нож просвистел над головой. Медленно кружась, на землю упало несколько срезанных льняных прядей.
Грунтовка под ногами вдруг точно провалилась, посыпались камешки, и Марина кубарем полетела с невысокого обрывчика, с хрустом проломила тоненькую ледяную корку и рухнула в текущий по дну балки мелкий ручеек. От ледяной воды перехватило дыхание.
Над кромкой обрыва выросла белая фигура. Лишенная всяких черт снежная маска внимательно и в то же время равнодушно глядела на окровавленную девушку в воде.
– Станут хлопцы сльозы утирать, за Маринкой сумувать…
– Не-ет! – Марина отчаянно заскребла каблуками по дну, отползая от надвигающегося существа. Извернулась, вскочила, побежала, разбрызгивая воду…
Посреди ручья проклюнулся плотный водяной купол, как бывает у поднимающейся со дна струи фонтана, и, медленно вырастая, белая фигура воздвиглась перед ней. Вода забурлила вокруг щиколоток, подсекая ноги, и девушка рухнула на колени. Нож взметнулся над ее головой.
– Какого черта тебе надо? – захлебываясь слезами, прокричала Марина.
Фигура скользнула ближе…
– Ничого не маю проты чортив, – неожиданно прогудел почти обычный, почти человеческий голос. – Тилькы вас, видьом, ненавиджу.
Гладкая снежная маска захрустела, разламываясь. Комья смерзшегося снега с бульканьем посыпались в воду, открывая спрятанное под ними лицо.
Марина страшно, истошно закричала.
Белый лунный луч ударился в прянувшее навстречу лезвие и исчез, словно в ужасе метнулся прочь. В груди у девушки стало холодно-холодно, как-то тесно, точно туда вонзилась толстая, истекающая талой водой сосулька. А потом сразу невыносимо жарко, будто развели огонь. Тело выгнуло дугой, голова запрокинулась к дышащим холодом небесам, утыканным острыми ножами звезд. Горячая сосулька провернулась в груди, топя весь мир в невыносимой вспышке боли…
Среди звезд мелькнула крылатая тень и с яростным рыком рухнула с небес. Небеса пахли мокрой псиной и борщом.
Двумя часами раньше
– Не ест. – Заключила Ирка.
– Не ест. – Мрачно согласилась Танька.
– В первый раз вижу, чтоб эта скотина от жратвы отказалась, – задумчиво сказала Ирка, разглядывая высокомерно восседающего посреди комнаты кота и выложенные на табуретке два сиротливых вареника.
Здоровенный
Платочек