Что, если мы останемся. Сара Шпринц
рабочий день до шести вечера считался хорошим тоном. Или же хитроумной тактикой моих родителей не просиживать вместе вечера на диване, а проводить порознь, каждый в своем кабинете.
– Какая честь! Чем обязан?
Положить трубку. Немедля. Хотелось сделать это прямо сейчас. После каждого звонка родителям я вспоминала, почему так намеренно избегаю контакта с ними.
– Не хотела тебя беспокоить… – Я намеренно включила дурочку, так как знала, что это доводит отца до белого каления. Потому что Гиллзам, видите ли, не пристало вести себя по-идиотски. – Я хотела узнать номер телефона нашего банковского консультанта. Похоже, с моими картами что-то не так.
Отец коротко рассмеялся. И в этот момент я должна была уже понять. Но какая-то ничтожная часть меня все еще надеялась, что у отца есть что-то наподобие сердца. Голоса в трубке постепенно пропали, он, видимо, вышел из бюро. Джонатан Гиллз не вел личных бесед при сотрудниках. Я услышала приглушенный стук захлопывающейся двери кабинета.
– Думаю, он не сможет тебе помочь, – ответил отец, а я закатила глаза. – Во всяком случае, пока я не разблокирую твои карты.
Мне потребовалось целых три секунды, чтобы понять значение его слов. Я открыла рот, но с моих губ сорвался только истерический смех.
– Очень смешно, правда.
– Честно говоря, я надеялся на твой здравый смысл, Эмбер.
Резкость в голосе отца и понимание происходящего парализовали меня. Не может быть, чтобы он… Нет, это абсолютно невозможно. Ни он, ни мать не могут знать о моем отчислении. Да, мой отец – профессор архитектуры в Университете Британской Колумбии в Ванкувере. Но слухи не распространяются так быстро! Это не школа, где родителей письменно информируют об успеваемости детей. Я взрослая и самостоятельная личность.
Я судорожно сглотнула. Ведь так же?..
– Может, объяснишь мне уже, в чем дело, – прошипела я в трубку. Отец усмехнулся, и у меня вспотели ладони.
– Довольно грустно, что ты позоришь нашу семью, не сдав такой смешной предмет, как строительное право, но почему я должен узнавать это за ланчем с Генриеттой Галлахер?! В присутствии моих близких коллег и важного заказчика. Ты хоть представляешь, в каком свете нас выставляешь?
Голова закружилась, и я крепче вцепилась в трубку.
Нет, нет, нет. События разворачиваются не по плану. Родителям все стало известно. Хуже того, лично из уст моей профессорши. Ощущение, что меня подставили.
– Я должна теперь извиниться? – От неожиданности паника привела меня в бешенство.
– Это было бы весьма кстати, – рявкнул отец.
Мне захотелось разбить телефон о стену спальни.
Вот черт. Что дальше, Гиллз?
– Я уже ищу работу. И думаю, что делать дальше.
– Ты можешь не беспокоиться по этому поводу. Дальше у тебя – Ванкувер.
Я нервно рассмеялась:
– Если вы думаете, что из-за этого я вернусь, то вы ошибаетесь. Я совершенно не намерена…
– Эмбер, боюсь, ты меня не совсем понимаешь.