Авиаторы Его Величества. Ксения Котова
кресле и широко раскрыл могучие объятия: – Чем обязан?
– Что может быть нужно хорошенькой женщине от симпатичного мужчины? – ответила вопросом на вопрос капитан Лем Декс и, наставительно подняв указательный палец, продолжила: – Верно, информация!
– О! – наигранно удивился пират. – И о чем же я могу поведать такой прославленной даме?
Комнату без окон освещали газовые лампы, и свет придавал серым кирпичным стенам желтоватый оттенок. На них висели вердийские ковры из толстой шерсти, в углу темнела нетопленая печь. Поскрипывал под ногами деревянный пол.
Леворукий резко выделялся на уютном фоне. Огромный, дикий, с черной гривой, обветренным лицом и хищным оскалом – грубая одежда лишь подчеркивала медвежий облик.
Рэйет на самом деле левшой не был. Как и Лем, он одинаково хорошо владел обеими руками. А якобы отличительную черту выставлял напоказ, чтобы ввести в заблуждение невнимательных врагов. Похожие привычки бытовали и в остальной его жизни. Именно поэтому, по мнению капитана, Леворукий еще дырявил облака.
Лем не испытывала симпатии ни к нему, ни к прочим его коллегам, но когда-то установившиеся добрососедские отношения из-за частых визитов в Вердич предпочитала не портить.
Пират обосновался в городе шесть лет назад. Ему нравилось, что здешние власти смотрели на преступления сквозь пальцы, и местная торговая конкуренция, при которой процветали не только контрабандисты. Когда он не охотился в небе, то проводил время в «Веселом тюлене» – кабаке, выигранном у прежнего владельца. Отдыхал, знакомился с теми, кто интересовался его услугами, и обсуждал дела с партнерами. Леворукий уже давно ни к кому не приходил сам: нужные люди знали, где искать пирата. Остальные его не интересовали.
Лем предупредила о своем визите, сразу после приземления послав весточку с Ашуром. Крупный птерикс распугал всех охранников, и пират одновременно восхищенно и мрачно подумал, что некоторые дамочки в их среде перебирают с красивыми жестами.
Неужели нельзя было просто позвонить?
Такие ему всегда нравились, хотя Лем он считал излишне щепетильной идеалисткой.
– Я не стану долго распространяться на посторонние темы, – капитан окинула взглядом крепкую скамью из темного дерева и выбрала стул. Константин Ивин остановился у нее за спиной. – К тебе не так давно нанялись эти парни, – она бросила на стол портреты рабочих с джаллийского склада. – Я хочу их головы и готова заплатить. Отдашь?
– Ого! – пират взял портреты и поочередно развернул. – Это чем же бедняги тебя так раздосадовали?
– Их прошлый наниматель, Измаил Чевли, пытался меня убить.
– Пухлик решил переплюнуть Эйцвега Итье? Слышал, он свалил из Вердича, – развеселился Леворукий. – Решила достать ублюдка?
Лем польщенно улыбнулась, хотя точно знала, что в спорах, поймает ли она греонца, пират ставил на обоих, чтобы оказаться в выигрыше при любом раскладе. Леворукий любил рисковать, но ненавидел терять деньги.
– Что ты там говорила про плату?
– Их жизни уже почти ничего не стоят.