Рассказы. Дара Преображенская
гетера, а ты станешь известным лекарем; моё место – здесь.
Он долго смотрел на неё, затем обнял и поцеловал в губы, но это был прощальный поцелуй.
Не помня себя от печали, Пантолеон встал и вышел, чтобы уже никогда не возвращаться в дом красавицы Раис.
В ночь перед отъездом он видел сон, где древние боги Византии и Рима смеялись над ним, затем всё это рассеялось, и он увидел Лучезарного.
2
…Рим поразил Пантолеона своим великолепием и величественностью. В отличии от провинциальной Никомидии это был, действительно, город богов, где собрался весь цвет византийской аристократии, и Пантолеону с трудом верилось, что когда-то легендарный Рим вскормила капитолийская волчица, памятник которой был сооружён на холме и величественно возвышался над остальным городом.
Сопровождавший его раб – старый грек Дионисий с серьгой в ухе знал город вдоль и поперёк, ибо когда-то родился здесь, но покинул из-за притеснений рабов.
Их едва не сшибла нагруженная оливками повозка торговца, который спешил на рынок. На противоположной стороне от Капитолия располагался роскошный особняк самого придворного лекаря Евфросиана; он утонул в кудрявой зелени сада.
Быстро взобравшись по ступенькам, Пантолеон направился ко входу, где нашёл двух рослых охранников; они совсем недоброжелательно посмотрели на него. Вышел приближённый лекаря – сухонький старичок, некто по имени Антоний, и быстро ознакомившись с протянутым юношей письмом, исчез в доме.
Он появился не скоро в сопровождении одного из рабов, поклонился гостю и сказал:
– Сегодня Евфросиан не может Вас принять. Он просит следовать за этим рабом, который укажет Вам ночлег в доме бывших исцелённых лекарем, а завтра днём он просит Вас вновь навестить его.
После этих слов раб подал знак следовать за собой, и вскоре они скрылись за обширными зарослями диких платанов, росших посреди города.
Пантолеон отдал распоряжение Дионисию возвращаться к отцу и уверить его, что с ним всё в порядке.
В доме, находившемся совсем неподалёку, жила старая бездетная пара – муж с женой, которые обрадовались молодому гостю и охотно приняли его под свой кров.
Ужин оказался скромным; он состоял из сыра, маслин и молока, однако Пантолеон был сильно голоден, и подобная трапеза помогла ему насытиться.
Утром он оделся и вновь поднялся по ступенькам к дому придворного врача; Антоний встретил его с почтением.
– Следуй за мной, – сказал он своим спокойным голосом, – Евфросиан сейчас обедает, но сегодня он не желает никого видеть кроме тебя.
Евфросиан произвёл на юношу сильное впечатление, ибо всем своим внешним видом он напоминал грозного Зевса в хорошем дорогом облачении придворного.
– Садись, – сказал он не менее грозным голосом, показал на обильно накрытый стол. Стоявший позади раб наливал вино.
От богатого убранства стола глаза Пантолеона разбежались. Чего здесь только не было: и печёные фазаны, удобно