Радость блаженства. Дара Преображенская
внимательно посмотрела на неё. Золотые браслеты и серьги, как нельзя лучше, гармонировали с её жёлтым сари. Периодически они позвякивали, особенно когда Суоми перемещалась по кухне, подходила к котлам, чтобы помешать варившуюся в них еду.
– А теперь, Шачидеви, тебе лучше идти в дом.
– Но ведь меня прислали сюда, чтобы я помогла Вам по хозяйству.
– Ты уже помогла мне, – сказала Суоми, – мне было не с кем поговорить, а ты скрасила моё одиночество. Так что, иди в дом.
Я упрямо мотнула головой.
– Пожалуйста, разрешите мне остаться здесь. Мне совсем не хочется возвращаться туда.
Суоми снова улыбнулась и обняла меня.
– Хорошо, я постелю тебе прямо на лавке, а утром пообещай мне, что мы пойдём на речку, чтобы встретить восход Солнца.
Мои ресницы слипались, мне очень хотелось спать, и, отходя ко сну, я сказал Суоми:
– Обещаю.
Во сне я видела покрытые снегами Гималаи. Где-то в их глубине притаился белый мраморный храм с огромным куполом, который, казалось, упирался в само небо, словно сливался с ним в одно целое. Я встала на пороге храма и хотела войти в него, но кто-то разбудил меня.
– Вставай, Шачидеви, пора.
Это была Суоми.
О, я совсем не заметила, как прошло время.
– Неужели уже прошла ночь? – спросила я.
– Во сне время длится намного короче, чем в реальности, – ответила стряпуха.
Когда мы оказались на берегу Маханади, Суоми указала на горизонт и произнесла:
– Запомни, Шачидеви, этот момент, ведь он так прекрасен.
С открытым от восхищения ртом я наблюдала за меняющимися красками неба. Если бы я была художницей, и под рукой у меня были бы краски, я непременно изобразила бы всё увиденное мной.
Огромный жёлто-оранжевый диск медленно выплывал в центр неба, как будто он был его владыкой. Вокруг него небо приобретало алый оттенок, затем он плавно переходил в фиолетовый и жёлтый. Вся Маханади была испещрена оранжевыми бликами. На противоположном берегу какие-то люди сели в украшенные цветами лодки и, гребя вёслами, поплыли вдоль по течению. Я показала в сторону лодок.
– Суоми, что это?
– Кажется, твоя сестра с мужем и гостями отправляются на прогулку.
– Но ведь ещё слишком рано.
– Он доплывут до Каттака. Потом молодые отправятся в свадебное путешествие по Еевропе. Так говорил Вему, а ему известны все сплетни и новости.
От слов Суоми мне почему-то стало грустно, я думала, что ещё не скоро мне посчастливится снова увидеть мою сестру Шивани, будто сейчас в этой нарядно украшенной лодке она навсегда покидала меня.
– Суоми, правда ли, что одиночество – самое страшное наказание для человека? – спросила я.
Мне показалось, что стряпуха утёрла стоявшие в глазах слёзы. Суоми, всегда весёлая и заводная, плакала?
– Знаешь, Шичидеви, ведь я тоже одинока, – голос Суоми дрогнул.
– Но ведь у Вас же есть дочь.
– Она