Некроманты (сборник). Ник Перумов
сама по себе или просто согрелась?
Отпорный круг остался далеко позади, теперь, если что, и не добежать.
Холодно, холодно. Земля всё понижается, я бегу под гору. Дневной свет меркнет, я словно ныряю, погружаясь всё глубже и глубже.
И, подобно ныряльщику, должен чётко соразмерить силы и дыхание – на сколько хватит?
Кукла глядела на меня синими глазами – «глядела с отчаянием и надеждой», как пленная леди Ровена на сближающихся с обнажёнными мечами в руках её защитника Донована и злодейского лорда Думсбери.
– Аля! – снова позвал я, громко. Они должны быть где-то рядом, где-то совсем-совсем близко.
Шипение, словно на горячую плиту брызнули водой. Туман впереди заклубился и заколыхался, там словно раскрывались ворота… или провал… или и то, и другое вместе. И там шевелились какие-то фигуры… тени… очертания… Копошились, словно муравьи подле своей кучи, развороченной медведем.
Здесь ещё был лес – здесь, вокруг меня, а там, впереди, подле ворот, он исчезал совершенно, и земля исчезала, и всё-всё-всё, и серые волны, как я теперь видел, словно вливались в эту жуткую дыру, над которой медленно выпрямлялась, подобно только что вылезшему через узкий люк человеку, уже знакомая мне фигура в сером плаще.
Ни завопить от ужаса, ни броситься наутёк, как в первый раз, у меня не получилось. Я просто знал, что всё это – взаправду, и что Аля с Сашей где-то рядом, совсем рядом…
Я остановился – не потому, что выбился из сил или лишился дыхания. Нет, чувство было такое, что пробежать я могу ещё хоть десять вёрст.
К фигуре, застывшей над провалом, медленно приближались – нет, не Аля с Сашей, а две смутные тени, словно два обрывка облачка. Приближались медленно и неуклонно, их словно гнал не ощутимый мною ветер – облака ведь не могут ему противостоять, даже если б и хотели.
– Аля! – закричал я, высоко поднимая куклу. – Аля‑а‑а!
Облачка замерли, почти слившись воедино. Серая фигура над провалом тоже услыхала меня, дрогнула, поплыла вперёд, не касаясь земли, или что тут было вместо неё.
– Сюда! Ко мне!
– Ты опоздал! – яростно прошипел злобный голос. Нет, это не заговорила серая фигура, слова раздавались словно бы разом и со всех сторон.
Туман заплескался вокруг моих ног, и мне почудилось, будто я проваливаюсь в топкую трясину. Словно… словно… страницы любимых книг исчезали из памяти, улетая подобно вспугнутым птицам. Оставались лишь вычерченные тёмно-синими, багрово-алыми и изумрудно-зелёными чернилами схемы и диаграммы из «Теории и практики некромантии».
Аля, крепко державшая Сашу за руку, появилась из серой мглы. Вид у неё был такой, словно она только что проснулась. Сашка же, по-моему, спал на ходу, у нас так являлся к первому уроку известный второгодник Котовский. Каковой Котовский прославился как раз тем, что и в самом деле умел спать с открытыми глазами и даже переставляя ноги.
– Т-тёма?
– Бежим! –