Жёлтый саквояж. Николай Дмитриев
переглянувшись, дружно щёлкнули каблуками…
Остап быстро шёл улицей, по возможности сторонясь прохожих и на всякий случай время от времени оглядываясь. В городе было неспокойно, какое-то подспудное волнение словно разливалось кругом, и парень чуть ли не бежал по тротуару, стремясь как можно скорее выйти к предместью Вулька.
На углу Легионовой внезапно наплывший откуда-то звук авиационного мотора заставил Остапа поднять голову. Этот уже знакомый гул приближающегося бомбардировщика обычно приводил к тому, что люди начинали беспорядочно метаться в поисках укрытия, но сейчас явно происходило нечто другое. То, что Остап увидел, удивило не только его, но и прохожих, которых, несмотря на тревожные слухи, циркулировавшие по городу, было немало.
Сверху, кружась и порхая в воздухе, густо падали небольшие листовки. Как и все, Остап подхватил первую попавшуюся и, мгновенно забыв обо всём, замер на месте. На бумаге чётко выделялась броская надпись по-русски: «Граждане, соблюдайте спокойствие! Красная армия входит в город!»
Дальнейшего текста листовки Остап даже не читал, а поспешно сунул бумажку в карман и стремглав помчался вдоль застроенной обывательскими домишками дороги, с давних времён именовавшейся Киевским шоссе.
Добравшись до захудалой кнайпы, отличавшейся от других построек только крыльцом со ступеньками, гостеприимно выходившими прямо на тротуар, Остап молча подсел к столику, где за бокалом пива, похоже, уже давненько его поджидал не кто иной, как Смерека.
Заказав себе водки, Остап хлопнул сразу полстакана и выжидательно посмотрел на Смереку. Тот, в свою очередь, тоже внимательно наблюдавший за Остапом, обтёр от пива свои висячие усы и криво усмехнулся.
– Я вижу друже Левко чем-то взволнован?
Видимо, стремясь подчеркнуть характер встречи, в обращении Смерека употребил не имя, а «псевдо»[23], и потому, на всякий случай оглянувшись, Остап осторожно выложил на стол смятую листовку так, чтобы заголовок сразу бросался в глаза.
– Вот…
– Интересное сообщение… Очень… – Смерека расправил бумагу, ещё пару раз внимательно перечитал весь текст и, пожевав ус, заключил: – Согласен, неприятная новость, однако политика, это такое дело…
– Политика! – перебил его Остап. – Я, конечно, ещё мало что понимаю, но считаю, если такое сообщение делают заранее, то, значит, с немцами всё договорено, или как?
– Скорее или как… – согласился Смерека, а потом, явно обдумывая слова Остапа, долго крутил ус и наконец рассудительно сказал: – Знаешь, хлопче, каждый болеет за своё дело, и если мы хотим достичь нашей цели, то должны, прежде всего, действовать сами, и я тебе честно скажу, мне лично неизвестно, почему так получилось. Но, я уверен, это только начало…
– Так… – Остап допил водку и отставил стакан в сторону. – Но если, друже Смерека, ты говоришь, что нам надо самим действовать, то скажи, что теперь делать мне?
– Так я ж потому и здесь, – Смерека наклонился поближе к Остапу и доверительно зашептал ему
Кличка.