Я вижу тебя наяву. Кара Райр
за его стенами, известно считанным людям. Это склеп, оружейная, бункер и прекрасное место для пыток. Все защищено, оборудовано первоклассными камерами видеонаблюдения.
Ночка будет жаркая. Я спустился в подвал. Стальные двери не сорвать с петель даже вампиру. Надо очень постараться, чтобы хоть как-то их повредить. Мы это испытывали, перед тем как ставить.
Горел тусклый свет. Пахло страданиями и смертью. Да, у этого есть свой запах. Очень специфичный. Смерть пахла мочой и дерьмом, а вот страдания – слезами, потом, кровью, молящими о прощении душами.
Я прошел прямо. Есть такая замечательная штука, железные балки, сваренные в виде буквы «Х». Одно из лучших изобретений человечества. Если в руки и ноги жертвы вкрутить болты, дробя кости, она остается прикованной, пока эти болты не выкрутить обратно. С каждым движением желание вырваться утихает. Так мы поступили и с этим парнишкой.
Оказалось, он один из нас – творение ночи. Это к лучшему, мучить его будет одно удовольствие. Он стоял, прибитый к стальному сооружению, голова опущена, кровь стекала по его рукам.
– Что ты чувствуешь, когда твое тело хочет регенерироваться, но не выходит? – решил подшутить Алик. Старый добрый душегуб вампиров. Гроза новообращенных и маньяков, сектантов и педофилов. Что касалось глупых поступков и детей,Алика трогало. Скольких он спас, герой наш, скольких убил, злодей наш. В этом человеке есть все, все кроме милосердия.
И правда, очень интересный вопрос задал друг. Я подошел ближе. Страдания врагов всегда вызывали у меня восторг, сравнимый разве что с оргазмом или реками человеческой крови. Я вообще своеобразный ублюдок, Камилла называет меня психом, кто-то безумцем, кто-то сумасшедшим, но я предпочитаю просто Ник…
Генри плюнул нам под ноги. Еще не совсем пришел в себя после транквилизатора, слюна частично сползала по его подбородку.
– Как давно виделся с Агатой? –спросил я, ну так, невзначай. Может, он сразу расскажет правду?
– Я не понимаю, о чем вы. – Он поднял голову и посмотрел в мои глаза. Страшно ему. Страшно.
– Думаю, ты понимаешь: если не будешь говорить, то умрешь. – Алик пошел в сторону своего стола с различными инструментами.
Вот сейчас мы повеселимся. Марэ добрый мужчина, но что касается таких изящных дел, как пытки, равных ему нет на всем белом свете. Мне когда-то дали прозвище «фармацевт» за изучение анатомии, химии, биологии и прочих наук, а ему «пожиратель». Гроза новообращенных и маньяков, сектантов и педофилов. Что касалось глупых поступков и детей, Алика трогало. Скольких он спас, герой наш, скольких убил, злодей наш. В этом человеке есть все, все кроме милосердия. Среди вампиров ходили слухи, что он появляется в ночи и забирает неугодных в свое логово, где отрезает жертвам конечности топором, смазанным мертвой полынью, и убивает. Многие думали, что он делает это ради удовольствия. Они были правы. С одной оговоркой. Он выслеживал с помощью наших ищеек и пытал лишь людей и существ, перешедших мне дорогу. Только дайте ему в руки свежее мясо! Он сделает из него фарш,