Бронзовый ангел над океаном. Дмитрий Пейпонен
ухмыльнулась Машка. – Я дальше валяюсь – бегать Лике голой!
–Дура! – сказала Натка. – Обе, сучки, будете у нас голыми бегать!
–Со швабрами в заднице! – добавила Светка.
Светка вдруг всхлипнула, как девочка, варежкой вытерла глаза и сквозь слезы выкрикнула
– Если вам насрать на нас с Наткой, то идите вы в жопу, дуры две, гоняйтесь, сколько хотите, убивайтесь, но чтоб мы не видели, идиотки чокнутые! Я чуть не сдохла, думала все, разбились, а они, сволочи такие, еще и зубы тут мне скалят!
Светка закрыла лицо руками и заплакала…
–Свееет… – тихонько позвала Машка. – Свееетааа… Светулечка наша любимая самая на Свееетеее… Простиии
–Не будем больше, обещаем! – жалобно протянула Лика. – Простите нас, девчонки…
Натка, с трудом глотая слезы, погладила Машку по волосам.
–Ты, дура такая, не подумала, что тебя любят что ли? – прошептала она, капая слезами на щеки Машке. – Мы же со Светкой чуть с ума не сошли…
– Да что ты объясняешь им… – Светка вытерла слезы. – Лежат вон, довольные, и пофигу им… – Она вдруг засмеялась, махнув рукой. – Знают, заразы, что любим их и простим – вот и устроили!
Натка тоже засмеялась, бросив пригоршню снега Машке в лицо.
–Вот тебе, придурошная! – крикнула она, садясь на лед.
Машка засмеялась тоже, вытирая снег с лица, глядя в небо изумрудными глазами…
…Когда Валерий Иванович подбежал, наконец, к девочкам, он в сердцах плюнул и полез за папиросой.
– Вот ведь больные девки! – проворчал он, глядя на смеющихся девчонок. – Чуть не убились, а все хиханьки им! – Он вдруг улыбнулся. – Соловей! Встань со льда-то! Отморозишь ведь! И вы обе вставайте – разлеглись тут! На пляже прям, красотки, мать вашу! – И он засмеялся сухим, тихим смехом. – Ну, девки, ремня на вас нет! – сказал он, прикуривая папиросу от спички, и все засмеялись с новой силой…
…А потом Все впятером пили до черноты крепкий чай из мятого древнего чайника у Валваныча в каморке, сжав ладонями эмалированные, в черных выбоинах, кружки, с пиленным сахаром вприкуску, с баранками, которые по очереди таскали из полиэтиленового пакета, лежащего на фанерном столе, рядом с набором гаечных ключей в кожаном футляре…
Натка морщила нос, дула на нефтянно-черный чай, разгоняя пар, из-под ресниц глядя на своих подруг и в глубине души мечтая, чтобы так всегда и было им вместе хорошо и весело, как вот сейчас, в этой промасленной каморке, до потолка заваленной инструментами и деталями машин, на чурбачках с постеленной чистой ветошью вместо стульев, с байками Валваныча, с пластами папиросного дыма и громким хрустом разгрызаемого сахара… Она поняла вдруг, что любовь – это не только охи и ахи – а еще ответственность…
–Как сложно все, оказывается, – выдохнула она и потянулась за баранкой…
–Крепче за баранку держись, шофер! – подмигнул ей Валваныч, и все громко рассмеялись…
Глава 9
… Натка сосредоточенно пыталась завязать на черном чулке скользящий узел-удавку, старательно сверяясь со своим рисунком,