Восставший из ада. Ночной народ. Клайв Баркер
расправился с выпивкой и пошел следом за ней.
В этот раз она не оставила дверь приоткрытой. Замок был заперт, что явно заинтриговало Патрика.
– После вас, – сказал он, когда дверь распахнулась.
Джулия пошла первой. Он за ней. В этот раз она решила, что до стриптиза не дойдет. Если какая-то пища и попадет на одежду, так тому и быть; она не даст жертве шанса понять, что в комнате они не одни.
– Значит, трахаться будем на полу? – небрежно спросил он.
– А есть возражения?
– Нет, если тебе так хочется, – сказал Патрик и прижался к ней губами, его язык стал шарить по ее зубам, словно ища в них изъяны. А в нем даже есть страсть, подумала Джулия; она почувствовала, как его твердый член уже прижался к ней. Но ей предстояла работа: пролить кровь, и накормить голодного.
Она прервала поцелуй и попыталась выскользнуть из его объятий. Нож лежал в кармане пиджака, висящего на двери. Без оружия ей ничего было противопоставить Патрику.
– Какие-то проблемы? – спросил он.
– Никаких… – пробормотала она. – Но и спешки нет. У нас уйма времени.
Джулия прикоснулась к его штанам, чтобы приободрить. Как собака, которую погладили, он закрыл глаза и произнес:
– Ты странная.
– Не смотри.
– А?
– Закрой глаза и не открывай.
Он нахмурился, но подчинился. Она сделала шаг назад, к двери, и слегка повернулась, чтобы пошарить в кармане, быстро бросив на мужчину взгляд, чтобы проверить, не обманывает ли он.
Он обманул и уже расстегивал ширинку. И когда рука Джулии схватила рукоятку ножа, тени зарычали.
– Что это? – Патрик резко повернулся и принялся всматриваться в темноту.
– Ничего, – она постаралась убедить его, вытащив нож из тайника. Но мужчина уже пошел вперед, вглубь комнаты.
– Так кто-то…
– Не смей!
– …есть.
Последний слог он произнес неуверенно, заметив нетерпеливое движение во мраке рядом с подоконником.
– Боже… что там… – начал Патрик. Пока он вглядывался в темноту, Джулия кинулась на него и перерезала ему горло с расторопностью мясника. Кровь хлынула мгновенно, мощная струя ударила в стену с влажным шлепком. Джулия услышала довольный возглас Фрэнка, и стон умирающего, долгий и низкий. Он потянулся рукой в шее, закрыть рану, но Джулия рассекла ему ладонь, лицо. Патрик закачался, всхлипнул. А потом рухнул на пол, дергаясь.
Она отступила, чтобы не попасть под удар дрожащих ног. В углу комнаты туда-сюда раскачивался Фрэнк.
– Хорошая женщина… – сказал он.
У нее разыгралось воображение, или его голос уже окреп, стал похож больше на тот, что она тысячи раз слышала в голове за эти украденные у нее годы?
Затрезвонил звонок в дверь. Джулия замерла, неслышно произнесла:
– О боже…
– Все нормально, – ответила тень. – Он уже почти умер.
Джулия посмотрела на мужчину в белом галстуке и поняла, что Фрэнк прав. Судороги практически остановились.
– Он большой, – сказал Фрэнк. – И здоровый.
Он выбрался на свет, слишком жадный, чтобы