Ярослав Мудрый. Павел Загребельный
куда кони охотнее идут, чувствуя выход из пущи на волю, а в дебри ты их не погонишь никакой силой, – добивал его надежды Сивоок.
– Беда, беда! – чуть не плакал Лучук. – Так давай хоть сами убежим!
– А теперь и вовсе поздно. Если бы тогда, когда ты сначала советовал, то ничего. А теперь не годится. Одно, что далеко уже забрались, а другое: знаем коварство Джурилы, не можем так оставить, нехорошо это!
– А не ведаю, что можно…
– Вельми хорошее дело посоветовал, – сказал ободряюще Сивоок, но Лучук все глубже впадал в отчаяние.
– Где уж там! – простонал он. – Ничего не выйдет!
– Тронемся сразу, как ты сказал, – не обращая внимания на его отчаяние; предложил Сивоок.
– Зачем?
– Увидим.
– Все-таки хочешь вернуть коней?
– Не знаю. Побежим, а там видно будет…
Хлопцы осторожно спустились с дерева, украдкой обошли спящий обоз вдоль кромки болота и изо всех сил помчались назад, по следам своих многодневных странствий.
Они сразу же вспотели, хотя и расстегнули корзна и сорочки, в темноте часто спотыкались то о корни, то просто о ветви, наползающая с болот тяжелая влажность с разгона забивала им дыхание. Сивоок, более крепкий телом, широкогрудый, бежал все-таки легко, а Лучук, более привыкший лазать по деревьям, неуклюже плелся за своим товарищем, с трудом переводя дыхание: «Хе-хе! Хе-хе!»
Когда миновал первый испуг, а позади уже не было ни огней, ни шума лагеря и вокруг окутывала все темнота, да лес, да близкие болота с липкими испарениями, хлопцы замедлили бег и двинулись рысцой более спокойно. Лучук, еще и не отдышавшись как следует, попытался заговорить с Сивооком, потому что очень уж хотелось знать, как же он думает действовать дальше, когда настигнут их беглецы Джурилы.
– Догонят нас, что тогда? – тяжело дыша за спиной у товарища, спросил он.
– Не догонят, услышим их, – спокойно ответил Сивоок.
– А ежели услышим, что тогда?
– Взберемся на дерево.
– И что?
– Встретим их. – Сивоок был так спокоен, что Лучук даже попытался забежать наперед и заглянуть ему в лицо. Но темнота была такая, что все равно ничего не увидишь.
– Как же мы их встретим?
– Не знаю.
– Вот так да! – разочарованно воскликнул Лучук. – И я не знаю. Так кто же знает? Куда бежим?
– Хочешь отдохнуть? – спросил Сивоок.
– Да нет, я хоть три дня могу бежать.
– А я бы уже и передохнул малость, – сказал более сильный, жалея своего слабого товарища.
Лучук промолчал, побоявшись возразить, но и не настаивая на остановке. Сивоок свернул немного в сторону, остановился возле темного дерева, оперся о его шершавый ствол спиной, схватил подбегающего Лучука в объятия, будто малое дитя.
– Да я! – куражился Лучук, хотя на самом деле еле передвигался уже.
Стояли они недолго. Хотя ноги у них подгибались от усталости, хотя струился по всему телу горячий пот, хотя очень жаль было бросать