Россия и современный мир № 4 / 2010. Юрий Игрицкий
хотели: могли служить или не служить, ехать за границу или не ехать, творить или бездельничать и т.д. и т.п. (так родилась великая русская культура). С тех пор11 и до 1917 г. в России имелась (относительно) свободная элита. Это наложило сильнейший отпечаток на русское развитие. И это же во многом способствовало тому, что следующий, девятнадцатый, век оказался для нас «золотым» (чтобы там о нем ни говорили, причем даже верно и точно). Вот вам роль элит в русской истории!
Однако реформа 1762 г. означала не только «вольную» дедам и бабкам Пушкина и Лермонтова, Герцена и Тютчева. Это была и сделка между самодержавием и дворянством. Власть как будто бы сказала дворянину: иди, ты свободен, только больше не лезь в «политику», не учиняй перевороты, не стремись меня ограничить или вообще извести на корню. Да, и вот, чтобы ты не бедствовал, забери себе крепостных, делай с ними что хочешь; отныне ты – собственник (недаром Александр Иванович Герцен писал, что на Руси частная собственность возникла как собственность на людей, «крещеная собственность»; т.е. рабовладелец – православный и раб – православный). Этот исторический компромисс ни для кого не прошел даром. Ближайшим следствием стала пугачёвщина – народно-погромная революция против рабства, петербургской империи, чуждой инородной культуры. Дальним – народно-погромная революция начала ХХ столетия, направленная против городской эксплуататорской культуры, столыпинской частной собственности и подступавшей социальной свободы. Между этими двумя революциями – неучастие в промышленном перевороте и демократическом революционно-эволюционном процессе. Вот какие чудовищные последствия имело раскрепощение русской элиты!
В XIX в. аристократия в последний раз (1825) попробовала путем военного переворота вырвать из рук власти историческую инициативу. И в Россию пришла революция. Декабризм – это «два в одном» – последние гвардейцы-заговорщики и первые революционеры. Та революция, что явилась к нам вместе с декабристами, имела характер эмансипационного противостояния представителей различных элит, затем вообще большой части образованных русских и власти. Забегая вперед, скажем: они победили в конце февраля – начале марта 1917 г.
Девятнадцатое столетие, особенно вторая его половина, демонстрирует один из высших и эффективнейших типов русской элиты. Речь идет о «просвещенной бюрократии». Она возникает во многом как результат целенаправленной деятельности ряда выдающихся государственных мужей того времени. И первого среди них – М.М. Сперанского. Управленческую элиту готовят в университетах, специальных командированиях за границу, Царскосельском лицее, Училище правоведения и т.д. «Просвещенная бюрократия» проводит все важнейшие реформы той эпохи, выступает главным субъектом «модернизационно-эмансипационных» преобразований. Уникальность ее деятельности заключалась в том, что она понимала – всерьез и творчески – и резоны традиционного самодержавия и оппозиционных ему элит.