Товарищ Брежнев. Большой Песец. Дмитрий Владимирович Абрамов
Так, ничего особенного. Куплю-продам, арендую-сдам в аренду. Но некоторые обороты в этих объявлениях знающие люди должны были расшифровать как вызов на связь по аварийному варианту.
Всего планировались встречи-проверки с одиннадцатью агентами. Но семь из них так и не откликнулись на зов. Не оставили знаков-отметок на заранее оговоренных стенах-воротах-столбах. Один из оставивших отметку-отзыв не пришёл на встречу. Первый пришедший был молодым таксистом, вся прелесть его для разведки заключалась в том, что его одноклассник и друг служил секретарём в городском управлении полиции. Этот одноклассник обычно после употребления горячительного отличался повышенной болтливостью и из этой болтовни иногда удавалось выловить весьма полезные сведения. Но не в этот раз. С момента прекращения связи со старым резидентом ничего действительно стбящего таксист от своего друга не узнал. Ничего страшного. Потерпим. Рано или поздно что-то сто́ящее выболтает этот секретарь. Может быть, даже британская разведка и поучаствует в судьбе этого болтуна, поможет ему приподняться по карьерной лестнице.
Сегодня была запланирована встреча с очередным агентом. Тот был бригадиром докеров в торговом порту, страстно желающим скопить денег и, дав взятку, устроиться в портовую таможню. В таможне у МИ6 уже был свой агент, но он не вышел на связь. Был. Так что бригадир сейчас был очень ценен. Скорее всего будет принято решение, и ему подкинут деньжат на осуществление мечты. Но пока только установочная-проверочная встреча.
Встреча – в кофейне в небольшом переулочке недалеко от Голубой мечети. Послеполуденная молитва. Совершив зухр[48], правоверные расходятся по своим делам. Геворк устраивается за столиком на открытой террасе кофейни. Велосипед, на котором он сегодня колесил по городу, стоит рядом прислонённый к перилам террасы. В корзинке, что закреплена на багажнике велосипеда, лежит пара симпатичных женских сапог.
Чашка кофе и бублик-симит. Зимнее солнце разогнало облака и пригревает по-весеннему. Геворк жмурится и подставляет лицо тёплым и ласковым лучам светила. Лепота. К столику подходит вполне прилично, по стамбульским меркам, одетый мужчина лет тридцати пяти от роду. Его можно принять за клерка небольшой фирмы, но мозолистые руки со следами плохо отмывающегося мазута выдают его причастность к ручному труду.
– Ты не против, генч?[49] – Мужчина универсальным жестом спрашивает разрешения присесть за столик к скучающему Геворку.
– Присаживайтесь, бей эфенди[50].
– Хорошая погода сегодня.
– Угу.
– Ты, я вижу, своей невесте подарок прикупил? – Мужчина кивает на сапожки в корзине.
– Нет. Сестре покупал, а они не подошли по размеру. Вот думаю, что с ними делать.
– Посмотрю? – получив согласный кивок Геворка, мужчина протягивает руку к корзине и достаёт из неё правый сапог. Если бы взял левый – то ничего хорошего – значит, работает под контролем. А правый – всё в порядке.
– Хорошие
Зухр – послеполуденная молитва в исламе.
Генч – молодой человек
Бей эфенди – вежливое обращение к старшему по возрасту незнакомому мужчине в Турции.