Дозоры: Последний Дозор. Новый Дозор. Шестой Дозор. Сергей Лукьяненко
ты желанный гость, весельчак и балагур. Но рано или поздно ты к этому привыкаешь, тебе хочется быть еще активнее, еще остроумнее, еще энергичнее. Ты увеличиваешь поток Силы, стимулирующей твои нервы. И так все длится и длится, пока ты не обнаруживаешь, что всю Силу, которую способен перерабатывать, тратишь на искусственную бодрость. И остановиться уже просто страшно.
Магическая наркомания – она ничем от обычной наркомании не отличается. Только болеют ею одни лишь Иные…
– Встряхни, – попросил Алишер. Остановил машину, поставил на ручник, откинул голову назад, закрыл глаза.
Положив одну ладонь ему на лицо, а другую прижав к коротко стриженной макушке, я сосредоточился. Представил, как поток Силы, идущий через мое тело, начинает просачиваться через ладони, впитывается в голову Алишера, холодным огоньком пробегает по нервам, искрами перепрыгивает по синапсам, встряхивает каждый нейрон… Никаких специальных заклинаний не надо, работа идет на чистой Силе. Тут самое важное – хорошо представлять себе физиологию процесса.
– Хватит, – сказал Алишер посвежевшим голосом. – Хорошо-то как. Пожрать бы только.
– Сейчас. – Я перегнулся через сиденье в багажное отделение. Предчувствия меня не обманули: там стояли два ящика с колой в пластиковых бутылках и несколько коробок с шоколадными батончиками. – Колу будешь?
– Что? – воскликнул Алишер. – Кола? Буду! И батончики буду! Боже, благослови Америку!
– Не слишком ли много за изобретение очень сладкого лимонада и очень калорийных шоколадок?
Вместо ответа Алишер ткнул пальцем в кнопку проигрывателя. Через секунду из динамиков донеслись ритмичные аккорды.
– Тогда еще за рок-н-ролл, – невозмутимо ответил он.
Некоторое время мы ели батончики, запивая колой. Все Иные – сладкоежки поневоле. Афанди, не прекращая похрапывать, зачмокал губами и протянул руку. Я вложил в украшенные кольцами пальцы батончик, Афанди сжевал его, словно бы даже не просыпаясь, и снова захрапел.
– К трем часам ночи будем на месте, – сообщил Алишер. – Станем дожидаться утра?
– Ночь – наше время, – ответил я. – Разбудим старика Рустама, ничего. Он и так не перерабатывает.
– Странно это, – заметил Алишер. – Необычно. Что ж он там, отшельником живет, в пещере?
– Ну почему… – Я подумал немного. – Может, коз пасет или баранов. Или пасеку в горах держит. Или метеостанцию.
– Или обсерваторию, за звездами наблюдать… Что за странное колечко ты Афанди надел?
– Ты про то, с рубином? Защита от вакуума.
– Экзотично. – Алишер присосался к бутылке. – Я и не припомню случая, чтобы Иной погиб от вакуума.
– А я помню.
Несколько секунд Алишер молчал, потом кивнул и сказал:
– Извини. Не подумал. Ты все еще переживаешь?
– Мы были друзья… почти. Насколько это возможно для Светлого и Темного.
– Не просто Темного. Костя же был вампиром.
– Он не убивал, – просто ответил я. – И не его вина, что он вырос не