Единственная для Бешеного. Кира Купер
смерти даже такого человека.
– Пойдем, детка, я устал и хочу поесть нормально, – прошептал Туманов. – Или ты еще поразвлекаешься?
– О, нет, мне хватит. Идем.
– Прошу прощения, нам пора. Всего доброго, – Туманов кивнул Венедиктову, все еще не нашедшему, что ответить, и увлек меня к выходу. – Ты злая, Марта.
– С чего бы?
– Глянь, у него сейчас инфаркт случится.
– Не случится. Такие просто так не дохнут, – сказала убежденно, но на всякий случай все же оглянулась.
И чуть не споткнулась, встретившись глазами с тем, о ком так тщательно пыталась забыть последний месяц.
Бешеный стоял возле арки. Тот же испепеляющий взгляд, та же пренебрежительная ухмылка. Черный костюм идеально сидит на фигуре, руки в карманах. Неформальный и одновременно официальный вид ему жутко идут. А рядом – красавица в облегающем красном платье, кокетливо положила руку ему на плечо и о чем-то щебечет, смотря на мужчину с обожанием.
Он же глядит на меня. И непонятно, чего больше хочется: спрятаться или побежать навстречу.
– Ты чего? – Гриша, заметивший заминку, приостановился. – Что-то забыла?
– А? Нет, то есть, да… В общем, неважно. Идем.
– С тобой все в порядке?
– Да, вполне. Пойдем отсюда быстрее!
– Как скажешь.
Обеспокоенный друг взял меня за руку и повел к лестнице, ведущей на первый этаж. Большой банкетный зал на триста персон, где американец закатил свой ужин, расположен в одном из элитных небоскребов, и я бы предпочла прокатиться на лифте, а не прыгать по ступеням. Но сейчас главное – скрыться от взгляда, из-за которого спина между лопатками огнем горит.
Мы спустились на пару этажей, и только потом Гриша развернул меня к себе, чтобы задать вопрос в лоб:
– Что это было?
– О чем ты?
– Мать, я тебя давно знаю, так что врать мне не следует. Кого ты там встретила, что мы бежали как черти от ладана?
Да? Мне-то казалось, это он припустил так, что еле успевала ногами переставлять.
– Ладно. Скажи хотя бы, что я должен знать. Это личное?
Хороший вопрос!
– Личное, но не то, что ты думаешь, – я вздохнула. – И вообще говорить-то нечего.
– Понял. Он тебе угрожает как-то?
– Нет, ты что! Это было…так, мимолетно, можно внимания не обращать.
– Настолько мимолетно, что у тебя чуть глаза из орбит не вылезли?
– Было так заметно, да?
Гриша кивнул, сжал мои плечи и тихо пробормотал:
– Детка, ты же знаешь, что я всегда на твоей стороне? При любом раскладе.
– Знаю, – чтобы позорно не расплакаться от невесть откуда накативших эмоций (хотя почему «невесть», я знаю, кто явился причиной снова пошатнувшихся нервов) я прильнула к другу, уткнувшись лицом в грудь.
– Ну-ну, ты чего?
– Я тебе тушью рубашку испорчу, – прогундосила глухо, вызвав тихий смех, и заранее предупредила: – Платить за химчистку не буду!
– Что же делать? Придется тогда стирать