Россия и мусульманский мир № 11 / 2011. Отсутствует
это идет вместе и ничто иное, как симптомы крайнего богатства, с одной стороны и его отсутствия – с другой»5.
Гей-парады, аборты, эпидемия ВИЧ-инфекции, сексуальные путешествия, педофилия, деградация тендерных функций женщины – все это может расцениваться как симптом крушения христианской культуры, культуры белой расы и как опасность для мусульманской цивилизации. И этим мотивируются ограничения свободы перемещения мусульманских женщин на улицах, семейных общений, сопротивление их устройству на работу стюардессами, журналистами, в международном сервисе. Очевидно, что такие ограничения также несут на себе своеобразную расовую печать.
Нефтяное богатство арабских стран включает их активы в мировые финансовые рынки. Мелинда Купер, лектор кафедры социологии Сиднейского университета (Австралия) отмечает особенности неофундаменталистского ислама. Это – дитя детерриториального капитала, особенно тесно связанного с Саудовской Аравией, настроенной на мировые финансовые рынки. Когда Саудовская Аравия стала культивировать свой особый бренд воинствующего ваххабитского ислама, это была с самого начала попытка создания транснациональной общины такой веры, которая выходит за пределы территориальных границ, апеллирует к быстро растущей и живущей в Европе массе работающих иммигрантов. Растущее влияние ваххабитского ислама в мире может быть понято в связи с нефтяным богатством Саудовской Аравии и его увеличением путем рециклирования через мировые финансовые рынки6. При этом банки умело находят обходные пути вокруг исламского запрета на получение ростовщического процента. Так что аккумуляция богатства на одной стороне и его отсутствие на другой – это свойство капитала и арабских стран. Сочетание исламского фундаментализма с неолиберальными формами экономической активности порождает сложные социальные процессы в арабских странах. Характерны в этом отношении противоречивые процессы постколониального развития Алжира от войны за независимость до гражданской войны.
В личностном плане следствием этих процессов становятся странные смешения в духовной сфере. Мелинда Купер приводит замечательный пример литературного творчества Джебар, которая предала чистоту как французского языка, так и классического арабского7. Характеры ее историй находятся «на пороге». Так, мать француженка, дети которой алжирцы, предает французских оккупантов. Она попадает во французский госпиталь, лежит в коме и умирает, но не может быть похоронена рядом с мужем-алжирцем до тех пор, пока не примет Ислам.
Реальная ситуация порождает крушение надежд, противоречивые настроения от желания вернуться на землю отцов до отступления и желания покинуть эту землю, бросить все и купить обратный билет.
Реальные процессы сложных взаимовлияний и взаимодействий не укладываются в упрощенный взгляд представителей цивилизаций друг на
См.: Theory, Culture and Society, Los Angeles; London, 2008, Vol. 25, N 6, November, p. 32.
Melinda Cooper. Orientalism in the Mirror: The sexual politics of Anti-Westernism // Theory. Culture and Society. 2008, Vol. 25, № 6, November, p. 33.
См.: Djebar, Assia. Algerian white, N/ Y., 2003.