Культурология: Дайджест №1 / 2011. Светлана Левит
непосредственно – как методологический прием, а не только как историческая реальность «высшего порядка».
42
Ср.: Андерсон Б. Воображаемые сообщества. Размышления об истоках распространения национализма. – М.: Канон-пресс, 2001.
43
См.: Рожанский И.Д. Античный человек // О человеческом в человеке. – М., 1991. – С. 282–298.
44
Ортега-и-Гассет Х. Вокруг Галилея (схема кризисов) // Ортега-и-Гассет Х. Избранные труды. – М.: Весь мир, 2000. – С. 378.
45
См.: Вальверде К. Философская антропология. – М., 2000. – С. 313 и сл. Ср.: Мерло-Понти М. Человек и его злоключения // Мерло-Понти М. Знаки. – М.: Искусство, 2001. – С. 261.
46
Шмелёв А.Д. Русская языковая модель мира. – М.: Языки славянской культуры, 2002. – С. 26–27.
47
Вальверде К. Указ. соч. – С.37.
48
Коллективистическое обезличивание – социалистическое омассовление человека и капиталистическое индивидуалистическое обезличивание, когда общество выступает как скопление автономных индивидов, вели, считает К. Вальверде, по существу к одному результату, порождая «массовое и анархизирующее общество, в котором диктатор или партия в конце концов начинают железной рукой проводить в жизнь свою волю» (Вальверде К. Указ. соч. – С. 36).
49
Еще у Я. Буркхардта «личность» и «индивидуальность» выступают как понятия фактически тождественные. Между тем «индивидуальность, – отмечает видный отечественный историк-медиевист А.Я. Гуревич, – это такая человеческая личность, которая осознает не просто самое себя, а осознает свою специфичность, неповторимость, обособленность» (Гуревич А.Я. Культура Средневековья и историк конца XX века // История мировой культуры. Наследие Запада. – М.: РГГУ, 1998. – С. 277).
50
Фуко М. Забота о себе. История сексуальности – III. – М.: Рефл-бук, 1998. – С. 50.
51
Subiri X. El hombre y Dios. – Madrid, 1984. – P. 323.
52
Цит. по: Шартье Р. Интеллектуальная история и история ментальностей: Двойная переоценка // Новое литературное обозрение. – М., 2004. – № 66. – С. 27.
53
Ярхо В.Н. Была ли у древних греков совесть? (К изображению человека в аттической трагедии) // Античность и современность: К 80-летию Ф.А. Петровского. – М., 1972. – С. 251–263; Столяров А.А. Феномен совести в античном и средневековом сознании // Историко-философский ежегодник ’86. – М.: Наука, 1986. – С. 21–35. Ср.: Арутюнова Н.Д. О стыде и совести // Логический анализ языка. Языки этики. – М., 2000. – С. 54–79. См. также: Зелинский Ф.Ф. Древний мир и мы. – СПб.: Алетейя, 1997. – С. 38–39; Доддс Э.Р. Греки и иррациональное. – СПб.: Алетейя, 2000. – С. 48–98. Одним из первых противопоставление «совести» и «стыда» как «внутреннего человека» человеку «внешнему» использовал Августин (см.: О граде божием, I, ХIX).
54
В русском языке «совесть» является калькой с древнегреческого «сюнэйдэсис» (συνείδησις) (см.: Зелинский Ф.Ф. Древний мир и