Флеш Рояль. Соната для Бетховена. Тала Тоцка
посмотрел на Ворона.
Динка чуть не уронила йогурт и тоже бросила на Сергея быстрый взгляд. Ей показалось или тот и впрямь едва сдержался, чтобы не покрутить пальцем у виска?
– Домой поехал, спать, – ответил за напарника Плоский. – Сказал отвезти тебе бабло и уехал.
Почему-то Динка была рада, что Тимура здесь нет. Ей не хотелось, чтобы он увидел ее такую – неприлично счастливую. С подпухшими губами, в мужской длинной майке и, мама дорогая, они же не догадываются, что на ней нет белья?
Она хотела сесть на стул, но Макс привлек ее к себе на кухонный диванчик и посадил между согнутой в колене ногой и грудью. Как тогда, у Елизаветы на веранде.
Она ела йогурт, запивая кофе, и с удовольствием наблюдала, как ее мужчина уничтожает большой, на всю тарелку омлет с беконом, помидорами и зеленью. Еще и Динку пытается накормить.
Его другая рука незаметно скользит по бедру. Пальцы рисуют узоры, затем перемещаются на талию, по плечу на шею, выступающую из-за шлеек майки лопатку. И если бы пальцы Макса оставляли следы, она бы уже вся была как татуированный уголовник.
– Спасибо, любимая, – он поцеловал ее в плечо, спину и слегка прикусил, – очень вкусно.
И неизвестно больше, в чей адрес были его слова. Наконец мужчины ушли в гостиную, забрав кофе. Динка облегченно вздохнула и начала убирать со стола.
По дороге заглянула к ним, помахала парням и отправилась наверх. И едва ступила на последнюю ступеньку, как ее догнал Максим, развернул и начал целовать, нетерпеливо подталкивая к двери и дальше в спальню.
– Давай еще поспим, – Максим упал на кровать, увлекая за собой Дину, – что-то я устал.
Но она осталась сидеть на постели. Динка понимала, что им нужно поговорить, однако совершенно не представляла, как начать разговор. В этот раз проницательность Максима сыграла ей на руку.
– Что-то не так? – он нахмурился. – Дина, говори, не молчи.
Она собралась с духом и выдала:
– Максим, почему мы не предохраняемся?
В комнате на миг воцарилась тишина, затем раздался осторожный голос Макса:
– Тебя это беспокоит?
– Да.
– Дина, у меня после тебя никого не было, я потом проверился, со мной все в порядке, – он сел и уставился на нее немигающим взглядом. – Или… Ты мне изменила?
Его голос стал на порядок прохладнее. Динка вскинула на него изумленный взгляд.
– Что? А, нет, конечно же нет, – она тряхнула кудрями и добавила. – И как я могла изменить тебе, если мы с тобой в тот раз…
– Я уже говорил тебе, что считаю тебя своей именно после того раза, что бы ты там себе не надумала, – его голос стал еще холоднее. Динка обхватила плечи руками.
– Хорошо. Нет, я тебе не изменяла, дело не в том. Я хочу, чтобы ты знал, если я забеременею, то я не стану делать аборт, Максим. Я должна была это сказать, – она опустила глаза и перевела дух.
Как же тяжело обсуждать с ним такие вещи! Подняла голову и в испуге отшатнулась, увидев рядом с собой перекошенное от гнева лицо.
Он крепко схватил ее за затылок, и его глаза оказались совсем