Неявная прелесть. Елена Литвинова
Мария вошла, улыбаясь нам лёгко, но потом вдруг пристально взглянула на Дэна и резко остановилась.
– Аля, ты кого сюда привела, девочка? – тётя занервничала и сделала шаг назад. – Ты знаешь, что он из «этих»?
Она выделила голосом последнее слово. Вот этого я больше всего и опасалась. Тётя терпеть не могла оборотней! Людям, по идее, запрещено знать об их существовании, но наша семья знала.
– Тётя, всё нормально!
– Котёнок, ты говорила, что твоя тётя рили норм, а она кринжует. Мне пора сваливать, кисунь…
– Дэн, стой! Присядь, успокойся. И ты, тётя. Я всё знаю. Про Дэна. И про своего отца. Он знает про нас. Я рассказала.
– Аля, ты не боишься доверять этому… обормоту? – тётя явно подбирала слова. Присесть она так и не присела.
– Нет, не боюсь. Мы с Дэном общаемся уже почти три месяца. Он нормальный…
Я замолчала, и на нашей маленькой кухоньке повисла тишина, разгоняемая изредка с улицы проезжающими авто.
– Ой, девочка, ты меня убьёшь когда-нибудь!
– Ну, что ты, тётя…
Такая реакция тёти на Дэна была понятна: когда-то, около двадцати лет назад, оборотень-полукровка соблазнил мою маму, красавицу и умницу, а потом умчался в свою стаю, сообщив, что наконец-то встретил свою истинную пару. А беременная мною мама осталась одна. Правда, она была не робкого десятка, училась в колледже на крановщицу, жила в комнате в семейном общежитии с водой и туалетом. В общем, грустила она не долго, и стала растить меня. Единственное, за что она переживала, так это за то, какие гены непутёвого папаши проявятся у меня.
Из всего набора для оборотней, как оказалось, живущих рядом с нами на планете, и скрывающих своё существование, я переняла только хорошее обоняние. Ни силы, ни второй ипостаси, что были присущи этому виду разумных существ, мне не досталось. Оборотнем я была всего лишь на одну четвёртую. Обо всём этом я узнала в пять лет, когда по запаху нашла потерянную шапку своей подружки – соседской девочки, с которой мы гуляли во дворе вместе с нашими мамами.
Дома был серьёзный разговор, где мне сказали, что нельзя так себя вести, это плохо, и «нормальные» меня не поймут. Тогда я и поняла, что я – не совсем нормальная. И раскрывать себя мне нельзя ни в коем случае, иначе…
А вот что будет «иначе» мне пояснила уже тётя после смерти мамы. Она, оказывается, была в курсе маминой истории, хотя виделись они очень редко.
Тётя Мария отвела меня в небольшой Музей естественных наук, и показала пальцем на разделанных грызунов и амфибий на стенде.
– Ты же не хочешь, чтобы тебя забрали для опытов, как тех лабораторных мышей? Или лягушек? – Конечно же, я не хотела! – Тогда никогда, никогда не рассказывай о своих способностях! Никогда и никому!
Хорошее обоняние и смогло уловить в подошедших тогда к нам на паре парнях одного, отличающегося от всех по запаху… Правда, я не думала, что он тоже уловит мой аромат. Почему-то, считала, что я ощущаюсь так же, как и все девушки моего возраста. Оказалось, что это не так.
– Йо-у, котёнок…