Императорский отбор, или Корона любой ценой. Юлия Пульс
в его голосе так и сквозило тревогой. Говорил он совершенно серьезно, заставляя меня задуматься. – Перевернись на живот. Я намажу спину.
Не видела смысла сопротивляться и стесняться. Чудо-мазь уже сняла боль с ушибленной части лица. Того же хотелось и для несчастной спины. Перевернувшись, обняла подушку и легла на нее здоровой стороной головы.
Фолк на удивление профессионально справился со сложной застежкой платья и выдавил на кожу прохладную мазь. Я невольно вздрогнула, и руки покрылись мурашками от мягких прикосновений его теплых ладоней.
– Но что тогда делать? Нам с Фьерой не выстоять против толпы, – печально заключила горькую правду жизни. Воевать с противником, во много превышающим числом верных адептов – глупо.
– Тебе повезло, золотце, – игриво щелкнул меня по носу пальцами свободной руки. – Новоиспеченная метательница молний раздражает меня больше всех. Так что будем воевать вместе, а для этого раньше остальных нужно в совершенстве овладеть дарованной магией. Для меня это не составит труда, я наблюдал за волшебством деда с детства, а вот тебе придется не просто. Так что вставай! – игриво шлепнул меня по ягодице и заулыбался. Вот наглец!
Вскрикнув, я подскочила с кровати, уже второй раз поражаясь чудодейственному лекарству.
– Не смей распускать руки! – пригрозила смеющемуся венценосцу пальцем. Не знаю, чему учат в императорских семьях, но фамильярничать с собой не позволю! – Я не шучу! В следующий раз отморожу тебе кое-что!
– Понял, – поднял руки вверх, сдаваясь. – Кое-что мне еще дорого, – прыснул со смеху и встал с края кровати. – Умойся. Надо вернуться в зал и показать всем, что ты не сломлена, – до чего же резко он посерьезнел, окатывая меня изучающим колким взглядом.
Засмущавшись, поспешила в уборную. На всякий случай заперла дверь на щеколду и подошла к зеркалу.
– Ох, – вырвалось тяжелым вздохом.
Страшно было смотреть на собственное отражение. Перепачканное кровью лицо и платье. Большая часть сверкающих камушков отлетела с ажурного лифа, а ткань юбки порвалась в двух местах. Розовые волосы растрепались и слиплись в сосульки засохшей крови, а правая сторона лица припухла.
Боль все еще давала о себе знать при каждом движении, но для меня не впервой ее терпеть. Фолк прав. Нельзя показывать, что нападение меня сломало. Я еще покажу этим пигалицам на что способна шавка из трущоб!
Озлобленная и воинственно настроенная, начала приводить себя в порядок. А когда закончила, потянулась за полотенцем и задела хозяйский халат. Махровая ткань кулем свалилась на пол, и я поспешила ее поднять. Взяла не за тот край, но обнаружила это только когда встряхнула вещь. Крохотный листочек выпал из кармана халата. Я потянулась и подняла странную находку. На клочке бумаги красовались витиевато начертанные буквы: «Не пятая».
– Хм, – смутилась, повертела листочек в руке, пожала плечами и вернула обратно в карман. Повесила халат обратно.
Не пятая… Что это значит? Странная записка. От кого она? Или Фолк сам