Я буду рисовать только тебя. Агата Санлайт
как шесть наших обедов…
Горский позволил Саше самой избавиться от одежды.
На предварительные ласки его уже не хватало. Только «жарить» как выражались некоторые его знакомые. И вот сейчас только Влад понял смысл этого слова.
Жарить женщину.
Именно этого он и жаждал.
Короткий поцелуй, втянутые в рот соски… Саша застонала, выгнулась, запустила пальцы в волосы Горского. Запах ее духов с ароматом роз растворился в дымке воспоминаний. Горский чувствовал запах дегтярного мыла, который исходил от Жасмин.
Почему-то вдруг отчетливо увидел ее нежное плечо, гладкую кожу, на которой выводил рисунок. Прикрыв глаза, вообразил, как целует ее медленно и спокойно вздымающуюся грудь и в паху чувствительно заныло. Горский схватил Сашу и фактически надел на себя.
Быстро задвигался, глядя не на любовницу, а за ее плечо.
Воображение играло с ним злую шутку.
Горский не хотел думать о Жасмин. Представлять ее на месте Саши. Чувствовать ее, именно ее, а не любовницу.
Но ничего не мог с собой поделать.
Он снова слышал запах Жасмин, будто тот въелся в тело, пропитал насквозь, уже и не выветришь. Ощущал нежность и бархатистость кожи любительницы татушек, а вовсе не Саши. Кожа Саши была горячей, упругой и чуть бархатистой. Кожа Жасмин – прохладной и глянцевой. Именно это сейчас и чувствовал Горский.
Словно его организм нарочно обманывался, чтобы избавиться от неудовлетворенности.
И это еще как помогало.
Горский излился несколько раз.
Саша обняла его ногами и шепнула на ухо:
– Ты сумасшедший любовник. Обожаю тебя, Влад… А сегодня ты просто дикарь. Я бы даже сказала – неандерталец. Поэтому я всегда хочу тебя, Горский…
Влад медленно выдохнул, перевернулся, глядя в потолок, и произнес, не думая ни о чем, кроме того облегчения, которое сейчас испытывал. Скорее, наверное, даже избавления.
– Я хотел тебя как сумасшедший, Жасмин…
Жасмин
Если бы кто-то спросил, что я ненавижу в праздновании своих Дней Рождений, я бы перечислила все, что случилось в субботу.
Муж, как всегда, уехал в последнюю минуту за забытым соком и потом еще пошел чистить проезд от остатков подтаявшего снега.
Как обычно, мне предстояло встречать гостей одной!
Не знаю почему, но сейчас это особенно злило!
То же мне сюрприз! Вот уж спасибо! Ведь знает, как я это не люблю!
Валентин, сын Веры, с порога принялся носиться по дому и лестнице. И Матвей несколько раз порывался последовать его примеру. Как всегда, Веру Валентин не слушался. А подруга устало возводила глаза к потолку и ничего не могла сделать. Как и ее муж – Андрей. Андрей был младше Веры больше чем на пять лет и выглядел очень моложаво. Симпатичный, хотя и невысокий, довольно подтянутый. С коротким смешным ершиком каштановых волос. Думаю, женщинам он нравился. Тем, что западали на такие типажи.
При этом он всегда ласково и восхищенно смотрел на Веру. Худощавая, она выглядела гораздо старше своих лет. И как бы ни укладывала тонкие и жидкие волосы,