Уборщица. Октябрина Александровна Стволовая
Но о дураках чуть позже. А пока, на пути к управлению, я всего этого не знала, была, мягко говоря, на стороже (на чеку) – это моя старая привычка выживания среди плохих недобрых людей. Старалась молчать и почти не проронила ни слова, только наблюдала за Вячеславом Константиновичем. Это были первые десять минут знакомства. Мы зашли в управление в отдел кадров, в котором сидели расфуфыренные кадровички, все как на подбор красавицы. Та, которая должна была заняться моими документами, застенчиво улыбаясь, слушала рассказ Вячеслава Константиновича. Он так активно рассказывал про бывшую сотрудницу (на место которой ставят меня). Я слушала с удивлением. Почему с удивлением? Да не знаю. Скорей всего, мне показалось странным, что взрослый мужик (на вид ему было лет 50, и так и оказалось, что 50), да еще начальник, рассказывает сплетни хуже бабы. Взглянула на кадровичку – может ей тоже неудобно его слушать? Нет, видно, что та заинтересовалась, уши развесила (они у нее и без того торчали из-под волос). А мне было просто интересно наблюдать за ним. Я еще не отдавала себе отчет в том, что у меня вызвал интерес человек в два раза старше меня.
Мой новый начальник очень эмоционально рассказывал про чудачества и дурь моей предшественницы, и было заметно, что та его ну очень сильно достала! Он все время жестикулировал, голос громкий, язык подвешенный, говорит с юмором, что трудно удержаться от улыбки. Да! Точно достала!
Но я стояла как вкопанная и не могла понять – что это за человек? Я продолжала с интересом (но без улыбки) наблюдать за ним. Именно в этот момент у меня сложилось негативное мнение – да что это за мужик такой, который так сплетничает?!
И тут же положительное: какой темпераментный! Машет руками как итальянец, быстро и много говорит. Нос длинный как у Аль Пачино. Сам смуглый, а глаза голубые, живые. Брови густые, темные. А сам щупленький, худенький, сутулый (не люблю сутулых и худых!), руки мускулистые, сильные. Что это я его разглядываю?– успела подумать – А одет просто, в джинсы и футболку. Так и не скажешь, что начальник, те обычно в деловых костюмах ходят, тем более в такой престижной организации, как наша. А у этого даже волосы на голове взъерошились, как у уличного хулигана, матерился без остановки, и было видно, что ему все пофигу, впрочем, как и мне.
Закончив жаловаться кадровички, он сделал небольшую паузу, глубоко вдохнул (как мне показалось), и, окинув меня мимолетным взглядом, дал понять, что пора идти. И мы пошли. Сели в машину, поехали на склад. А вот тут он меня начал одевать. Мне полагалась рабочая роба и ботинки летнего типа. И вот тут он меня опять удивил. Он так волновался за меня, чтоб мне подошел костюм, так хотел, чтобы он сидел на мне красиво (комбинезон и куртка), что это вызвало во мне невольную волну благодарности.
Он смотрел на меня прямым взглядом, чем вызвал во мне смутное волнение, напоминающее волнение влюбленной девушки. Это что-то новенькое! На несколько секунд наши взгляды скрестились друг на друге, и я успела заметить в его серьезных глазах недоумение, граничащее со смущением,