Ключ к Ребекке. Кен Фоллетт
велись на основе взаимного подозрения, и этот принцип хорошо работал.
Они подошли к перекрестку. Двое офицеров пересекли дорогу, избегая машин. Вульф собирался последовать за ними, но Абдулла схватил его за руку.
– Тут и устроим, – сказал он.
Вульф окинул придирчивым взглядом здания, тротуар, перекресток, уличных торговцев, улыбнулся и кивнул:
– Отличное место.
Операцию назначили на следующий день.
Абдулла действительно выбрал идеальное место для кражи. Здесь оживленный переулок пересекался с одной из главных улиц. На углу располагалось кафе со столиками, выставленными наружу, что сокращало тротуар примерно наполовину. Напротив кафе, на стороне главной улицы, находилась автобусная остановка. Идея очередей на автобус так и не прижилась в Каире, несмотря на шестьдесят лет британского господства, так что ожидающие просто толпились на тротуаре. На улице было менее людно. Абдулла заметил этот недостаток и решил использовать его для того, чтобы устроить маленькое представление с участием двух акробатов.
Вульф сидел за угловым столиком, откуда ему было видно все поле действий, и волновался, как бы дело не сорвалось.
А что, если офицеры именно сегодня вообще не пойдут в казармы? Или пойдут другой дорогой?
У них может не оказаться с собой портфелей.
А вдруг полиция приедет слишком рано и арестует всех участников предполагаемого действа?
Тогда мальчишку схватят и допросят.
Или схватят и допросят самого Вульфа.
Или Абдулла может решить, что добыть деньги другим путем гораздо проще, и сообщит майору Вандаму по телефону, что тот может прийти в кафе «Насиф» в двенадцать часов дня и взять Алекса Вульфа тепленьким.
Вульф боялся тюрьмы. Не просто боялся – от одной мысли о ней он приходил в ужас и его бросало в холодный пот даже в самую беспощадную жару. Он способен жить без хорошей еды, вина, женщин, если у него есть огромная дикая пустыня взамен; с тем же успехом можно было променять свободу пустыни на существование в оживленном городе, если у него будут удобства цивилизации; но нельзя же обходиться и без того, и без другого. Алекс никому никогда не рассказывал о том, что его мучает один и тот же ночной кошмар: как будто он в тюрьме. При мысли о жизни в крошечной тусклой камере среди отбросов общества (и ни одной женщины вокруг), где придется питаться всяким дерьмом, не видя голубого неба, или бесконечного Нила, или открытых равнин, он впадал в панику. «Этого не случится, этого не случится», – мысленно повторял он и старался выкинуть ужасное видение из головы.
В час сорок пять мимо кафе вразвалку прошествовал огромный Абдулла. У него был отсутствующий вид, но маленькие черные глазки поглядывали по сторонам, проверяя, все ли необходимые приготовления сделаны. Он пересек дорогу и исчез из поля зрения.
В пять минут третьего Вульф заметил среди массы голов две военные фуражки. Он с трудом усидел на краешке стула.
Офицеры приближались. Портфели были при них.
На другой