#на_краю_Атлантики. Ирина Лазарева
все-таки женщина с таким отчаянным упорством цеплялась за жизнь, словно не могла поверить, что силы ее скоро иссякнут и что умение плавать ничего не значит, когда твой противник – разъяренная стихия.
Кто-то из русских пожилых пар вдруг понял, что полицейские не вызовут спасательный отряд, сюда не приплывет катер, не прилетит вертолет – надеяться нужно только на самих себя, то есть на самых обычных людей.
– А что же Милош? – послышались взволнованные пересуды. – Ведь правда же, только он спасет ее. Неужели это Юля? Как же так, ведь у нее дочь! Ее нужно спасти.
– Милош обычно в это время на прогулке наверху, ходит вдоль ущелья, – неожиданно вспомнил кто-то. Услышав эту реплику, все тут же поняли, что и сами это всегда знали, но от потрясения напрочь забыли.
– Бегите скорее за ним! – воскликнула одна из женщин своему супругу и его другу. А затем продолжила, когда они уже побежали: – Лишь бы она не выдохлась, лишь бы дотерпела. Вся надежда только на Милоша!
Оставшиеся на берегу люди, к которым подходило все больше местных и туристов, нервно наблюдали за тонущей соотечественницей и за пустой дорогой, что убегала в верхнюю часть города. Вечернее солнце стояло еще высоко, оплавляя безукоризненно ровный асфальт мостовой своими горячими лучами. Женщины, знавшие Юлю, теряли самообладание и пытались что-то кричать полицейским, призывая их к действиям, но без толку. Другие же зеваки равнодушно смотрели на борьбу какой-то несчастной, словно это был фильм, триллер, будто они в уме делали ставки – выплывет или не выплывет?
А она между тем все чаще уходила под воду и все реже появлялась на поверхности. Силы ее заканчивались, это понимали и канарцы и русские, и туристы и полицейские – все они знали, что впереди. Милош не успеет, никак не успеет, законы физики не обмануть. Он не сможет прибежать сюда так быстро… Постепенно гнетущая тишина разлилась в воздухе. Даже зеваки следили за Юлией, затаив дыхание. Они словно стали частью таинства, страшного и неумолимого, свидетелями того, чего в глубине души боится каждый, но чего в итоге не избежать никому.
Вдруг раздался отчаянный вопль:
– Милош! Милош! Скорее!
Окружающие обернулись и увидели, как по резко скатывающейся вниз мостовой мчался Милош. Пожилые русские не успевали за ним, оставшись далеко позади. Смуглый до неотмывающейся черноты, этот серб был одет в самые дешевые шорты и выцветшую майку, на ногах его были резиновые шлепки. Он был жилистым и невысоким, неухоженным и немолодым, с неказистым лицом, на котором словно вдавлены были глаза с темными кругами под ними.
Тем не менее всё это не имело значения теперь, когда все завороженно следили за каждым его движением, за работой мускулов на сильном теле простого работяги. Следили за его напряженным лицом – лицом человека, который не замечает ничего и никого, словно глядит сквозь предметы. Все существо Милоша, казалось, было захвачено моментом: его мысли, чувства, каждая клетка иссушенного на беспощадном