Цель – корабли. Противостояние Люфтваффе и советского Балтийского флота. Михаил Зефиров
провода попросту бросили трубку. Через некоторое время 22 истребителя-бомбардировщика Bf-110 чинно прошли над позицией РЛС, и вскоре со стороны Лужской губы послышались взрывы бомб. По воспоминаниям Гельфенштейна, самолеты проходили так низко, что один из них зацепил крылом за мачту корабля и плюхнулся в воду.
Далее Гельфенштейн рассказывал: «После налета на РЛСприехала группа старших командиров флота. Начальник станции „Редут“ лейтенант В. А. Гусев ознакомил их с работой техники. Теперь после предупреждения о налете авиации противника и ознакомления морских начальников с новой техникой отношение к донесениям операторов и лично к ним самим резко изменилось в лучшую сторону, с КБФ налаживалось взаимодействие».
Впрочем, и у самих локаторщиков 72-го отдельного батальона ВНОС, к которому относилась эта станция, не все обстояло благополучно. Система передачи информации была инерционной. Время ее прохождения складывалось из минут, необходимых на кодирование, передачу донесения по телефону или по радио, приема его и ручной записи, корректировки и выдачи оповещения по циркулярной радиосети. В лучшем случае с момента обнаружения самолета до получения данных о нем на командных пунктах истребительной авиации и зенитной артиллерии проходило около трех минут.
После этого еще четыре-пять минут требовалось для поднятия в воздух истребителей. В итоге за время, прошедшее с момента обнаружения цели, последняя могла пролететь 60–70 км и полученные данные сильно устаревали. Учитывая же, что истребители ВВС КБФ, как правило, не имели раций, навести их на бомбардировщик после взлета уже было невозможно. Кроме того, число целей также часто оказывалось ошибочным, причем иногда операторы преувеличивали его в десять раз! Все это значительно снижало эффективность работы первых русских радиолокационных станций.
Либава
Самой западной базой Балтийского флота к июню 1941 г. была Либавская военно-морская база под командованием капитана 1-го ранга М. С. Клевенского, располагавшаяся в незамерзающем порту латышского города Лиепая.
До 1917 г., когда вся Прибалтика принадлежала Российской империи, и сам город также назывался Либава. Однако после краха империи латыши в ноябре 1918 г. объявили о своей независимости и быстренько переименовали город на свой манер. В начале лета 1940 г. организованные просоветскими силами массовые акции привели к тому, что 14–15 июня в странах Прибалтики были избраны законодательные органы власти по советскому образцу. Сначала 17 июня Народный сейм Латвии провозгласил в республике Советскую власть, 21 июля было объявлено о создании Латвийской ССР, которая затем 5 августа 1940 г. была включена в состав Советского Союза. Было ли все это оккупацией, как ныне утверждают в прибалтийских странах, или нет, это предмет отдельного разговора.
Как бы там ни было, но вновь созданную в гавани Лиепаи военно-морскую базу Балтфлота назвали Либавской, желая, видимо, подчеркнуть ее принадлежность. В июне 1941 г. в ней базировались отряд торпедных